Темная история

Второе образование было больше прихотью, чем насущной необходимостью: художественная школа в Лондоне не могла стать каким-то существенным дополнением к уже полученному в Берлине диплому архитектурного факультета, но Габриэль, с достойным лучшего применения упрямством привыкшая выкладываться до предела, три месяца назад все-таки закончила учебу.

В эпоху цифровых технологий образование позволяло ей работать дистанционно, и, строго говоря, ее больше ничего не удерживало в Лондоне. Можно было уезжать… но куда?

Она не могла вернуться в Бельгию, в полный цветов и зеркал зачарованный дом в Дисте – жилище ее бабушки, Лауры ван дер Стерре.

Габриэль знала, что бабушка консервативна в отношении многих вещей, и ей сложно будет принять и понять развод. К тому же возвращение в Бельгию было опасно и по иной причине – той, главной, из-за которой она ушла из родительского дома в никуда, оставив позади всю свою жизнь…

И не пропала, хоть и отчаянно боялась, что сгинет. Выжила, поумнела, научилась бороться.

Пути назад не было.

Нельзя было и появляться на родительском пороге. Нельзя было признать, что отец с самого начала был прав насчет нее; что той, что была рождена в волчьей стае, не стоило даже пытаться стать послушной собакой.

И все же – легко было менять города и страны, но невозможно было сбежать от себя самой…

– И все-таки это твоя рабочая конференция, что мне там делать?… – Габриэль бросила на своего спутника косой взгляд. Искать информацию в сети не хотелось, она бы предпочла, чтобы Филипп просто рассказал ей все сам. – И я, кстати, до сих пор не знаю, чем ты занимаешься.

Последняя фраза вышла слегка неловкой – как будто их угораздило провести вместе ночь, а познакомиться удалось лишь с утра; Габриэль уставилась в асфальт, чтобы не встречаться с ним глазами.

– Сейчас узнаешь. – Филипп иронично хмыкнул и тут же получил локтем в бок. – Будешь знать, как соглашаться непонятно на что после одного жалкого стакана бренди.

– Если б я могла, то покраснела бы, – пробормотала Габриэль себе под нос. – Увы, физиология не та. Что ж… Берлин, мы идем!

Гостиница находилась не так далеко, в трех остановках от выставочного комплекса, и Габриэль была втайне благодарна Филиппу за то, что он согласился идти пешком.

Берлинская осень была теплее лондонской; послеполуденное солнце окрашивало еще не опавшие листья в цвета золота и крови, а в воздухе все еще витал призрак сентябрьского тепла.

Габриэль потянула Филиппа в пекарню – и вышла оттуда счастливой обладательницей бумажного стаканчика с кофе и умопомрачительно пахнущего кренделя с сыром. МакГрегор очень по-английски вздернул бровь, но в итоге обзавелся тем же набором.

Ей всегда было легко в Берлине. В глубине души Габриэль считала этот город своей территорией, а Филиппа – лишь временным, случайным гостем на его прямых, широких улицах, и от этой перемены ролей ей было неожиданно комфортно.

Ее Приключение шагало рядом, и девушка взглянула на него поверх кофейного стакана.

Нет, не приключение. Загадка. Загадка, поневоле заставляющая ее быть осторожной – теперь, когда прошел первоначальный шок и странное очарование первой встречи. Теперь, когда она среди бела дня увидела следящую за ним сущность. О чем беспокоился МакГрегор – тогда, озираясь через плечо на темных улицах Лондона?… Что почудилось ей в этом баре, среди тепла и света?…

И все же, невзирая на это, в его компании ей было спокойно, как никогда.

Хороший психотерапевт, наверное, сказал бы, что это неосознанная реакция на все то, во что превратилась ее жизнь; что она просто старается вышибить клин клином… но Филипп вовсе не был тем идеальным английским джентльменом, каким показался при первой встрече. Его секреты не были безобидными, Габриэль чувствовала это всем своим существом.

– Итак, – она выбросила в урну пустой стаканчик и демонстративно выудила из кармана телефон, – ты заставляешь меня прибегать к крайним мерам.

– Женщина, имей терпение. – Филипп с непонятным выражением покосился на засветившийся экран. – Неужели нельзя подождать каких-то пять минут?

– Это нужно было сделать еще вчера. – Девушка отступила от него на шаг и улыбнулась, когда логотип фирмы наконец-то сменился шахматной доской пунктов меню. – Итак… Филипп МакГрегор…

Сдвоенный сине-белый символ возник на экране мобильного; взгляд Габриэль скользнул ниже, уперся в незнакомую аббревиатуру. C.I.P.

Commission internationale permanente…

Она мысленно перевела, без труда читая на французском, втором языке Бельгии: Международная Комиссия по испытанию огнестрельного оружия.

За длинным, сложносочиненным названием крылся простой и незатейливый смысл. Испытания оружия, тесты, проверка безопасности. Как можно проверять безопасность у оружия?… Оксюморон.