Темная магия оставляет шрамы (СИ)

— Завтрак? — первым нарушает тишину Северус. — Хотя… — тянет он. — Дейзи с Розамунд вернутся только после обеда…

Интонация супруга говорит сама за себя. Гермиона заговорщически улыбается и обвивает руками его шею, утягивая в поцелуй. Свет в ванной она за собой включает случайно, когда задевает выключатель ногой, находясь на руках Северуса.

На туалетном столике в темноте лежат три отрицательных теста.

Со временем на этом столе появляются и другие.

Все показывают один и тот же результат. Первые полгода Северус просит ее не делать тесты без него, а затем Гермиона просто сама не хочет, чтобы он видел очередное разочарование. Она начинает делать их в одиночку. Иногда с раннего утра, но очень редко, потому что перед работой или выходными настроение портить не хочется.

Гермиона все чаще делает тесты перед сном. Этот обряд превращается в привычку, потому что она подсознательно чувствует, какой увидит результат, после чего вновь расстраивается, но не позволяет себе опустить руки.

Она идет к своему мужу, который понимает все без слов. И они снова предпринимают попытку с надеждой на лучшее.

В начале третьего года Гермиона уже не достает таймер, она знает, что за это время успеет подвести брови и уложить их. Взяв в руки коричневый карандаш, девушка ловкими и отработанными годами движениями наводит красоту, вынимает щеточку и делает укладку.

Она выдыхает, когда выпрямляется, глядя на себя в зеркало, и поправляет низкий хвост на голове. Убрав за ухо прядь челки, девушка сглатывает и бросает мимолетный взгляд на тесты.

Ей хватает доли секунды, чтобы понять, что на них изображено.

Нажав на педаль мусорного ведра, Гермиона смахивает тесты с туалетного столика вниз, и выходит из ванной, не обернувшись.

Еще через год надежда пропадает даже у Гермионы, пусть она и старается держаться так, словно это неправда. Она начинает копаться в себе, глушит себя мыслями о том, что все дело в ней, и снова не делится своими переживаниями с Северусом.

Слава Мерлину, что они в браке уже почти восемь лет, и Северус замечает перемены в поведении жены почти сразу. Разумеется, сгоряча рубить он не станет. Найдет подходящий момент. Судя по спокойному расположению духа Гермионы с утра, сейчас она наверняка в приподнятом настроении, потому что в календаре значится дата, помеченная крестиком.

Северус входит в ванную, осторожно открыв дверь. Гермиона смотрит в зеркало перед собой, схватившись одной рукой за раковину, а другой с некоторой жестокостью вычищая зубы. Мужчина останавливается позади нее и кладет руку на талию, мягко притягивая к себе.

Гермиона наклоняется, сплевывает пасту и полощет рот. Северус терпеливо ждет, после чего девушка принимает вертикальное положение, хватая с вешалки белоснежное махровое полотенце, и смотрит на Северуса через зеркало.

— Ты снова так делаешь? — прищурившись, злится она и утирает влагу вокруг рта полотенцем.

— Как? — не понимает Северус.

— Вот так, — бросив полотенце на столик, берет она его руку в свою и опускает на свой плоский живот.

Северус смотрит на мгновение на их скрещенные руки, а после снова поднимает глаза и ловит взгляд супруги в зеркале.

— Если ты ждешь результатов, то не стоит, — ее голос звенит.

Однако не от злости, которую она пытается показывать, а от бессилия, которое ей не удается скрыть.

— Я сделала тест с утра, — отрывисто произносит она. — Он отрицательный, — Гермиона выпускает его руку, — но ты и сам догадался, я думаю.

Северус качает головой. Эти минусы им с Гермионой уже обоим снятся, но если он тоже опустит руки, то всему придет конец.

— Ничего, — старается успокоить Северус не только ее, но и себя, — мы можем…

Зубная щетка с грохотом падает в стакан.

— Четыре года уже не выходит, — глухо и отрывисто произносит она.

В ванной звенит тишина. Огромная, густая тишина, даже дыхания не слышно. Эта тишина оседает на плечи, как мокрое шерстяное пальто, и тянет к земле, не давая возможности избавиться от тяжкой ноши.

Гермиона чувствует на себе взгляд Северуса, но ее мысли снова слишком громкие. И слишком страшные. Она хочет от них убежать.

— Мне надо уложить Дейзи, — не глядя на него, произносит Гермиона и уже собирается уйти из ванной.

— Нам надо поговорить, — тут же произносит Северус, дернувшись с места следом за ней, потому что не хочет, чтобы они снова наступали на те же грабли.

— Я уйду спать к себе, если ты запланировал ссору перед сном, — остановившись, предупреждает она. — Участвовать в этом я не стану, — ощетинивается девушка, почему-то забывая о том, что в этом доме ей не нужно этого делать.

Северус видит ее состояние. Понимает, что она снова варится в своих мыслях одна, вновь ему не рассказывает о том, что ее беспокоит. Он подходит к ней и мягко берет ее пальцы в свои ладони.

Гермиона не сопротивляется этому. Северус замечает, как расслабляются ее плечи.

— Нет, я не хочу ссориться, — заверяет он. — Нам просто надо… Это обсудить. Вслух, — уточняет он. — Как мы всегда делаем, ладно?

Гермиона кивает.

— Ладно, — и поднимает взгляд. — Как только уложу Дейзи.