Темная магия оставляет шрамы (СИ)

Он знает, что ей нужно настроиться и подумать над тем, о чем им предстоит говорить. Она знает, что он не вызывается сам укладывать Дейзи этим вечером по той же причине. Гермионе хочется оттянуть разговор, но сегодня карты ей не на руку.

Дейзи засыпает быстрее обычного.

В начале одиннадцатого она без стука заходит в его спальню, потому что знает, что он ее ждет. Гермиона сразу направляется к софе и садится на нее, опустив ногу на ногу и скрестив на груди руки.

Северус провожает ее взглядом. Не закрывайся от меня.

Он присаживается рядом и кладет ладони на колени. Спина мужчины остается прямой. Гермиона замечает, что так он теперь делает, когда волнуется. Раньше она глотала железный шест каждое утро, потому что была просто комком тревоги, сейчас эту неполезную привычку перенимает ее муж.

Северус тянется к журнальному столику и берет оттуда чашку с горячим чаем на блюдце, протягивая ее Гермионе. Та заметно расслабляется и даже чуть улыбается, одними губами выразив благодарность. Она, кажется, забывает, что это же Северус. Это ее муж. Человек, которому она доверит свою жизнь, если придется.

Горячий чай нагревает стенки фарфоровой тонкой чашки, кожу на подушечках указательного и большого пальца начинает жечь из-за высокой температуры.

— Я запишусь завтра же ко врачу на обследование, — первым нарушает молчание Северус.

Чашка почти падает из рук Гермионы, но та успевает ее поймать, немного расплескав часть содержимого на блюдце. К щекам тут же приливает стыдливый, виноватый жар. Ох, Мерлин, нет же, что ты! Это мне нужно идти! Это я!..

— Северус, — язык почти не слушается, а сказать надо, — это мне нужно…

Мужчина поворачивает к ней голову, но в его взгляде не читается злости или упрека, только бесконечное переживание, безграничная любовь и забота. Он качает головой из стороны в сторону.

— Не говори так, — требует он. — Не вздумай брать вину на себя. Не смей так делать, — он на мгновение замолкает.

Гермиона смотрит на Северуса во все глаза. Воздуха не хватает. Она видит, как поверхностно дышит Северус, как старается заглушить, скрыть переживания по этому поводу глубоко внутри, но у него при Гермионе это теперь не очень хорошо выходит.

Она слишком хорошо его знает.

Оставив чашку на столике, Гермиона двигается на софе чуть ближе, берет холодную сухую ладонь мужа в свою, переплетая с ним пальцы, и кладет подбородок ему на плечо.

— Мы можем сходить вместе, — негромко произносит она, предлагая компромисс.

Это у них столпы опоры во взаимоотношениях. Компромиссы.

Северус чуть поворачивает к ней голову и ловит усталый взгляд, после чего кивает и, подняв их сцепленные руки, оставляет на фаланге ее пальца долгий и тихий поцелуй.

Гермиона убирает прядь волос ему за ухо и мягко прикасается губами к его щеке, чуть потянувшись вверх, после чего продолжает цепочку поцелуев, не открывая глаз, находит любимые губы и, поддавшись ощущениям, садится сверху, обхватывая ногами бедра Северуса.

Он без слов притягивает ее к себе. Гермиона этой ночью не уходит спать в свою спальню.

Спит она, конечно, плохо. Северусу глаза удается держать закрытыми этой ночью от силы пару часов, но он бережет тревожный сон супруги, обнимает ее во сне, прижимая к себе, и, на самом деле, боится того момента, когда наступит утро. Боится, потому что им придется проконсультироваться со специалистом.

Боится, потому что он не уверен в том, что им скажут, будто они оба в порядке.

Гермиона просыпается очень рано и выбирается из постели, начиная собираться. Северус не старается сделать вид, что спит, но девушка все равно собирается тихо, даже в ванной воду открывает совсем немного.

Они стараются говорить на отдаленные темы, обсуждают грядущий ремонт в саду, стройматериалы для новой беседки и кучу прочей чепухи, только бы мысли были заняты не страшными опасениями, на которые они оба ужас как хотят получить опровержение.

Северус предлагает трансгрессировать до Мунго, и Гермиона соглашается, потому что тратить время на дорогу совсем не хочется. И на само пребывание в белых стенах тоже. Гермиона ненавидит больницы. Ее железное правило: быстрее придешь — быстрее уйдешь.

Больница Святого Мунго встречает супругов с привычным равнодушием, присущим таким заведениям. Запах обеззараживающих средств почти сразу бьет в нос, и Гермиона непроизвольно морщится, сжимая руку Северуса в своей.

Они подходят к стойке регистрации, откуда виднеется белоснежная шапочка медсестры с алым крестом точно посередине.

— Присядь пока, — повернувшись, произносит Северус. — Я сам поговорю.

— Ладно, — немного нервно кивает Гермиона.

Северус обхватывает кончиками пальцев линию ее подбородка, побуждая поднять голову. Гермиона старается скрыть тревогу глубоко внутри, когда смотрит ему в глаза. И ему хочется сказать ей, что все будет хорошо, что у них все в порядке, что это просто так сложился пазл в их маленькой Вселенной.

Но он не говорит.

Не говорит, потому что Северус никогда ей не лжет.

— Сходим пообедать, когда закончим, — вместо всяких пустых слов произносит он. — Пойдем туда, куда захочешь.