Темная муза

В поведении Бодлера не было ничего нового; Bouzingos³⁰ более раннего поколения — Нерваль, Петрюс Борель, Теофил Дон-ди — уже поставили почти все точки над «i*. Но в отличие от многих диких мальчиков-романтиков, у Бодлера со временем появилось более зрелое мировосприятие. Когда пришли «суровые времена», он научился обращать больше внимание на сатанинскую слабость человека, а не на его подростковое бунтарство. Хотя Бодлера считают верховным жрецом модернизма, на протяжении своих последних лет он придерживался веры, которую мы можем определенно отнести к Средневековью: он был убежден в реальном существовании Дьявола. Бодлеровский выбор тем — трупы, проститутки, пьянство, болезнь, в целом, зло — приводит поверхностного читателя к убеждению, что поэт наслаждался этими вещами. Правда состоит в том, что Бодлер был старомодным моралистом и современники бранили его не столько за любовь к темным сторонам жизни, сколько за его упорные утверждения, что мы все можем найти элементы зла в самих себе. Хотя сообщения о том, что Бодлер, подобно Рембо, коренным образом изменил свои взгляды на смертном ложе, в лучшем случае неубедительны, очевидно, что он действительно верил в Первородный Грех. Человек — падшее создание, и задача поэта в том, чтобы напоминать ему о его потерянном наследии. Тем не менее ясно, что эстетика символизма, идея о том, что внешний мир — не более чем шифр, почти закономерно ведет в объятия всего отвергнутого и подавленного, того, что здоровый, трудолюбивый и нечувствительный разум откидывает в сторону как бесполезное. Отсюда открытие Бодлером красоты в болезненном, изношенном и уродливом, открытие, которое, безусловно, является одной из форм инверсии.

Артюр Рембо

Ко времени своей смерти Бодлер был известен — если он вообще был тогда известен — как критик и переводчик. Даже его ближайшие друзья, такие как Теодор де Банвиль, отмечали на похоронах Бодлера его значение как писателя: признание его значения как поэта было оставлено будущему. Величие Бодлера было открыто новым поколением символистов — Полем Верленом и Артюром Рембо, поэтом, который является, вероятно, наиболее известным, хотя и поддельным воплощением сатанического бунта. Бодлер, правда, показал дорогу, но если он сорвал несколько цветков зла, то Рембо провел в аду целую пору.

Легенды, окружающие имя Рембо, как это часто случается в подобных случаях, лучше известны, чем его творчество. Наиболее известная из них рассказывает, что в возрасте девятнадцати лет он оставил поэзию и Францию и отправился в путешествие на Восток. Или, точнее, в Африку, где провел десять лет, торгуя кофе, рабами и оружием (а по слухам, и гашишем) и накопил значительное состояние. В 1891 году, когда Рембо было тридцать шесть лет, у него появилась опухоль колена, и после его возвращения во Францию в Марселе ему пришлось ампутировать правую ногу. Следующие месяцы он провел в агонии, ему поставили диагноз «рак» (хотя, возможно, это был сифилис). Десятого ноября 1891 года Рембо, которому только что исполнилось тридцать семь лет, умер. Но перед смертью, после драматического покаяния на смертном ложе, он вернулся в лоно Церкви — так, по крайней мере, утверждала его сестра Изабелла.

Другая легенда касается его бурных отношений с Полем Верленом. Они оба занимались содомией, употребляли наркотики, пьянствовали, писали стихи, шокировали своих современников и, как и в отношениях обычной пары, у них случались грязные, злобные драки. Во время одной из них Верлен лихо прострелил запястье Рембо и на некоторое время попал в тюрьму. Это именно те годы, когда Рембо был неудержимо бурным мальчишкой, сквернословящим, пьяным от абсента, грязным и одетым в лохмотья, со своей фирменной трубкой, которую он держал перевернутой кверху дном в своих насмешливых губах. Если бы этим хулиганством исчерпывались дела Рембо, у нас не было бы причин вспоминать его сегодня. Но его заслуга в том, что он пс-ренес идею поэта как ясновидца, мага, на невиданную до тех пор высоту или, возможно, даже более того — на не измеренную до сих пор глубину.