Темная сторона Хюгге

Он ничего не сказал, потому что решиться рассказать подразумевало бы слишком многое. К тому же он должен был думать не только о себе, была еще Анника, были дети, которые лежали дома в кроватках и смотрели в потолок. Дети, которых он любил больше всего на свете, которые, как аквариумные сомики, тычутся в твое лицо губами, чтобы их поцеловали.

 Мужчина и его коллега допили то, что было в бокалах, и пошли к ждущим их машинам, почти синхронно хлопнули дверцами и выехали обратно на дорогу. Сидя в машине, мужчина на секунду подумал, что надо бы завернуть к какой-нибудь проститутке. Женщина, отъезжая, подумала: мы все здесь чужеземцы.

Мужчина жил неподалеку. Подъехав к черным железным воротам, он посигналил. В это время дежурили два охранника, как обычно ночью. Они были одеты в черные брюки и красные рубашки. Их прислала фирма под названием Ultimate Security. Мужчина припарковался и вошел в дом, Анника закрыла уже большинство решеток на окнах. Такими были ночи в Дар-эс-Саламе, белые люди запирались у себя в домах.

Дети спали.

Мужчина зашел в спальню, где Анника лежала на кровати и читала. Она отбросила покрывало и лежала обнаженная. Она подпирала рукой щеку, она была рада, что он вернулся, это было видно по улыбке, но радость была умеренной, она улыбалась слегка выжидающе, в ее улыбке было что-то от улыбки Джоконды. Уложив детей, она приняла ванну, подушилась чем-то ароматным. Вообще-то у нее не было особого желания брызгать на себя духами, настроение было не то, и заниматься сексом желания тоже не было. Она делала это, поскольку чувствовала, что иначе никак: муж был все равно как убежавшее за ворота животное, которое необходимо было загнать обратно.

Дверь в ванную была открыта, мужчина чистил зубы. Анника не собиралась спрашивать, где он был. Вместо этого она спросила, как прошел день. Мужчина выплюнул пасту. Посмотрел на себя в зеркало и подумал: как тебя только не тошнит от самого себя?

Анника сказала ему, что соскучилась. Что на выходные забронировала столик в их любимом ресторане. Она попробует найти няню, чтобы та посидела с детьми. Последние слова она произнесла с оттенком той доверительности, которая всегда существовала между ними. Доверительности, корни которой уходили в их личное и неповторимое пространство – в нем они встретились когда-то впервые и продолжали встречаться в нем.

Однако в ее голосе совсем не было любви и тепла, это был вежливый голос рутины. Он почувствовал это, разделся и, раздираемый противоречивыми чувствами, перебрался на ее половину кровати. Ему было неловко. Он нашел ее, это была она, и в то же самое время это была не она. Он придвинулся к ней и поцеловал ее, ему так хотелось, чтобы в нем проснулось влечение.

Когда они встали, уже пришла прислуга, кофеварка гудела, заваривая кофе, Анника принялась жарить тосты. Мужчина вышел и вернулся со спящим ребенком на руках, Анника взяла второго; казалось, вся семья все еще спит и сновидения продолжают капля за каплей просачиваться из сна в мозг. Они передавали друг другу чай, и кофе, и тосты, шумно прихлебывали, с хрустом жевали и отрезали сыр, все происходило размеренно и спокойно, они стали одним большим организмом, у которого было восемь рук, четыре рта и множество зубов. Мужчина сходил с детьми в ванную, с каждым по очереди, чтобы они почистили зубы. У Анники появилось несколько минут на чтение газеты.

Она пробормотала:

– Спасибо тебе, дорогой.

Все шло своим чередом.

Детям помогли собрать ранцы, они протестовали, и сопротивлялись, и отказывались идти к машине. Они были полностью поглощены своими играми, и фантазиями, и всякими мелочами, но потом все-таки пошли с родителями. Семья отправлялась по делам. Мужчина сперва отвез детей, потом Аннику и после этого поехал на работу. Уже у входа, рядом со стойкой администратора, он натолкнулся на вчерашнюю коллегу, которая кивнула ему, не сказав ни слова. Мужчина заметил, что у нее на шее все еще были белые бусы.

Мужчина отправился в свой кабинет. Он сказал себе: все не может продолжаться вот так вот. Он сел, откинулся на спинку. Уже много лет он говорил это себе: все не может продолжаться вот так вот. Зазвонил телефон. У мужчины на это утро, чуть позже, была назначена встреча. Довольно простая. Он мог делать свою работу с закрытыми глазами.