Темная сторона неба

Он поинтересовался, не смогу ли я пойти поговорить с синьором таким-то. Синьор такой-то — если мне не изменяла память — был полицейским чином.

Почему же не пойти? Сочту за честь. Мы пошли.

Это был маленький загорелый человек в белой рубашке и серых фланелевых брюках. Он занимал небольшой кабинет в здании аэропорта. Он встал, наклонился вперед, опираясь о стол обеими руками, и, глядя мне в живот, попросил:

— Ваш паспорт, пожалуйста.

Я дал ему паспорт. Он посмотрел и убедился, что я тут легально, потом начал листать его в обратную сторону, посмотреть, где я ещё бывал. Проще сказать, я бывал везде. Он закрыл паспорт и положил на стол.

— Вы были в Эдри?

— Да.

— Разгрузились нормально?

— Да.

— Можно посмотреть квитанции?

Я вытащил стопку бумаг, выбрал одну и протянул ему. Она была подписана мистером Паттерсоном. Добрым старым «мистером П.». За последние десять лет его подпись появлялась на многих полезных мне документах.

Синьор изучил бумагу и кивнул.

— Груз состоял из того, о чем тут говорится?

— Не знаю, я не смотрел.

В первый раз он поднял голову и заглянул мне в лицо. Долго и пристально смотрел он на меня, затем улыбнулся, еле заметно. Игра шла в соответствии с правилами. Предписанные вопросы, положенные ответы. Никаких нарушений, никакого расследования, все как по нотам.

— Есть ещё одна штука, капитан Клей…

— Да, слушаю?

— Когда вы тут садились два дня назад, с вашего самолета неожиданно сошли два человека. Может быть, вы сумеете…

— Разумеется. Один — молодой парень, ливиец. Он до этого мало летал и очень боялся. В последний момент он не захотел лететь, вот и вышел. И мой пилот сошел после него — посмотреть, в порядке ли он. Похоже, ему было плохо, поэтому я предложил моему второму пилоту остаться и присмотреть за ним. В таком коротком полете мне не нужен был второй пилот.

Он кивнул и снова улыбнулся.

— Понимаю. Конечно.

— А вы не знаете, как он, — спросил я.

— Ваш второй пилот? Роджерс? Он в отеле, я думаю.

— Да нет, я про того ливийского парня.

— Боюсь, что не знаю, командир. Молодежь — это такой своенравный народ, никого не слушают. Это уж я знаю.

Он снова взглянул на меня. Лицо его не выражало никаких эмоций. Совершенно никаких. Затем он вернул мне паспорт и сделал несколько быстрых заметок в своей записной книжке.

Следствие прошло удовлетворительно. Получены адекватные ответы. Нет необходимости в каких-либо дальнейших следственных шагах в отношении подследственного. Игра закончена. Мы оба играем за одну команду.

Он встал.

— Благодарю вас, что вы сэкономили мне время, командир. Мне очень жаль, что пришлось вас немного задержать, тем более что вы устали. Но тут есть ещё одна вещь. Полагаю, с вами хочет побеседовать джентльмен из афинской полиции, всего одну минуту. Я думаю, он уже здесь.

Этого в правилах игры не было.

Он подошел к двери, открыл её и крикнул в коридор, потом отошел в сторону и пропустил джентльмена из Афин.

— Капитан Клей, представляю вам синьора Анастасиадиса.

После этого он вышел и закрыл за собой дверь.

Анастасиадис был пониже меня, но пошире и при солидном брюшке. Я дал ему около сорока пяти: он вряд ли мог быть младше этого для работы по командировкам за границу. У него было плоское квадратное лицо, ещё более плоским и квадратным делали его лицо гладкий зачес назад, темные волосы и очки без оправы. На нем был льняной мятый костюм кофейного цвета, кремовая рубашка и галстук со срезанным низом, полосатый, как неаполитанское мороженое.

Мы обменялись рукопожатиями, и он слегка улыбнулся мне, затем показал на стул, а сам обошел стол и сел в кресло хозяина кабинета. Я сел и стал смотрел на него.

Вначале он поерзал вместе с креслом, занимая удобное положение, потом достал из карманов записную книжку, ручку, пачку «Честерфилда» и большую плоскую хромированную зажигалку и расставил их, словно фигуры на шахматной доске. Затем он поискал вокруг глазами, нашел простенькую металлическую пепельницу и добавил её в свою коллекцию.

Все это он делал очень аккуратно. Одно мне не понравилось: несколькими движениями он сделал стол определенно своим, а меня — посетителем при нем.

— Командир, вы разрешите мне посмотреть ваш паспорт? — произнес он мягким, неторопливым голосом, в его произношении слышалась некоторая шепелявость.

Я протянул ему паспорт. Он просмотрел несколько последних страниц, затем отложил его в сторону, в один ряд с пепельницей.

— Вы знаете мистера Микиса? — спросил он.

— Агента? Да. Он снабдил меня грузом, который я привез сюда.

— А что это был за груз?

— Оборудование для буровых установок.

— Вы сами его проверяли?

— Нет. Ящики были так хорошо упакованы, и на них были таможенные пломбы — пломбы греческой таможни.

Это его ничуть, похоже, не смутило. Но внезапно он словно стал вспоминать что-то. Он достал сигарету.

— О, я прошу прощения, командир. Мои манеры подводят меня. Вы курите?

Я покачал головой. Мне очень хотелось закурить, но я не хотел выглядеть как человек, который очень хочет курить.

— Сейчас такая сухость, — сказал я. — Да, так о чем вы? Что-нибудь не то с грузом?

Он вежливо положил сигарету обратно на стол.