Темное наследство

Между тем Карл Хоффман вернулся, и после короткой паузы я услышала, как он спрашивает:

– Кто займётся планом операции?

– Есть у меня на примете одна кандидатура, – ответила Мария Хоффман.

На этом запись заканчивалась. Все участники разговаривали друг с другом легко и непринуждённо, абсолютно не таясь. Я поняла, что Мик шёл на огромный риск, когда делал эту запись. Его голоса слышно не было, но наверняка он находился где-то поблизости. Я прослушала всё ещё раз. Потом вынула флешку и, аккуратно протерев её носовым платком, положила в конверт и осторожно заклеила его, стараясь не оставлять отпечатков пальцев. На конверте я написала: «Ограбление в Бромме». После чего завела двигатель и поехала в Виикен. У одного из коттеджей на самой окраине квартала я остановилась. Дом молчал, погружённый в темноту. Я ещё раз сверила адрес, который нашла в Интернете, и опустила конверт в почтовый ящик, на котором было написано: «Малин и Дэвид Нурены».

В коридорах отеля царила полная тишина. Мне даже показалось, что я здесь единственный постоялец. Я нашла свой номер и вставила электронную карту в замок. После чего села на постели и зажгла ночник на тумбочке. Остальная часть комнаты была погружена во тьму. Я закрыла глаза. Теперь всё зависело от офицера полиции Малин и её действий. Я потушила свет и провалилась в глубокий сон без сновидений.

Я очнулась и в мутно-сером свете, льющемся из окна, оглядела комнату. Где это я? Казалось, глубокий сон начисто стёр мне память. Было жарко и душно. И тут я всё вспомнила. Встала и открыла окно. Свежий воздух наполнил номер утренней прохладой. Куда мне теперь? Где-то далеко шумела автострада. Сколько же я спала? Я посмотрела на свой телефон. Куча пропущенных звонков от Петры и столько же тревожных сообщений. Среди них было даже короткое сообщение от тебя, доченька, в котором ты писала, что приземлилась в Нью-Йорке. Значит, я проспала больше суток.

«Со мной всё в порядке», – написала я тебе и Петре.

Но так ли это на самом деле? В первый раз за долгое время я почувствовала, до чего же мне худо. Всё тело ломило и сильно жгло раны на голове.

Я быстро просмотрела вчерашние новости, но ничего об ограблении хранилища не нашла. Сделает ли Малин всё как надо? Это вопрос. Надо было торопиться. Предстояло уладить ещё уйму дел. Я зашла на почту и отправила несколько писем. Условилась с риелтором о сроках продажи дома. Следом разыскала фирму, которая должна была упаковать все наши вещи и подготовить их к переезду. Всё нужно закончить в течение ближайших дней, чтобы быть готовой оставить Стокгольм. А ещё была Янэ. Нехорошо уезжать от неё, даже не попрощавшись. Я открыла файл. Это был договор, который Янэ следовало подписать, чтобы принять на себя управление агентством. Но чтобы этим заняться, потребуются силы.

В первый раз за несколько дней я мылась под душем. Вода и мыло жгли следы ожогов на коже. Я стёрла полотенцем испарину с зеркала и, увидев своё лицо, ужаснулась. Я ли это? Тёмные, почти чёрные синяки и ярко-красные порезы и раны. Стоило открыть рот, как распухшее лицо сводило судорогой от боли. Я разыскала в сумке косметичку и попробовала наложить на синяки толстый слой пудры. Стало чуть получше. Потом достала одежду, которую прихватила в спешке из дома. Под руку попались джинсы и смятая белая блузка. Снаружи было светло, день только начинался. Я слышала, как открывались и закрывались двери в других номерах. На улице тоже кипела жизнь. Долгое время я простояла у окна, глядя в щёлку между шторами. Внизу, казалось, всё было спокойно. Позвонила Петра:

– Ты где? Я уже вся извелась!

– Надеюсь, в надёжном месте, но больше пока ничего не скажу. Я передала флешку полиции. Но новостей до сих пор никаких, во всяком случае, я ничего не нашла.

Я вкратце поведала Петре о событиях последних дней.

– Значит, всё-таки хорошо, что ты не избавилась от пистолета, – заметила Петра.

– Я пока останусь здесь. Ничего другого не придумала. Сегодня вечером надо уладить все дела с Янэ.

– Что бы ты ни делала, соблюдай осторожность. Вряд ли они дадут тебе ещё один шанс.

– Обещаю глядеть в оба.

Весь день я провела в отеле, и мне даже удалось уладить кое-какие дела, касавшиеся продажи дома. В ближайшем ресторанчике я заказала китайскую еду и отважилась сходить в аптеку на другой стороне улицы, чтобы купить обезболивающее. Но в промежутках между телефонными разговорами и отправкой писем я то и дело подходила к окну, чтобы убедиться, что никто не ждёт меня перед зданием отеля.

И по-прежнему ничего нового по поводу ограбления.