Темное озеро

— Значит, ты — новенькая из Калифорнии.

Вот первые слова, сказанные мне Йеном Коуплендом. Правда, после того, как он пригласил меня танцевать.

Я танцевала и с другими парнями — с Колином, с Таннером и с мальчиком, чьим родителям взбрело в голову назвать беднягу Стилом Хаммером[56], — но главными оставались танцы с Йеном Коуплендом. Так говорит моя новая соседка по комнате, Джорджина, которая так же, как и Йен, выросла в Сент-Луисе, где он ничем особым не выделялся.

Мы танцевали три мелодии подряд, что, по общему мнению, сразило наповал подружку Джорджины, Сильви, успевшую воспылать к нему вечной любовью.

И поскольку Джорджина и Сильви (а она на самом деле заявила: «Уж если Йен западет на кого-то, кроме меня, то, по крайней мере, на того, кто совершенно сломает здешние стереотипы») считают, что приглашение меня на танец стало важнейшим событием, случившимся здесь от начала времен, я решила, что стоит упомянуть об этом сегодня в моем дневнике.

Мои произвольные мысли о Йене Коупленде:

— его русые волосы подвыгорели, словно он провел лето на улице, но не до соломенного цвета, как у наших серфингистов в Калифорнии;

— и они (его волосы) того типа, что всегда выглядят взъерошенными;

— как и его одежда (в хорошем смысле);

— ему нравятся «Бисти бойз»[57]. Я знаю это, потому что он сам сказал: «Мне нравится эта группа», — когда мы танцевали под их сингл «Саботаж». Я не фанатка «Бисти бойз», но дала бы им пару очков за стиль;

— он высокого роста, но слегка костлявый;

— у него голубые глаза и суперски прямой нос;

— от него пахнет корицей (жвачка) и хвоей кедра, как будто одетый им свитер хранился в одном из тех старых шкафов, пропитанных хвойным ароматом, предохранявшим вещи от моли;

— он сказал, что считает меня красивой…

* * *

Запись в дневнике второго года ограничивалась одной страницей и сопровождалась фотографией мамы и папы на осенней тусовке. К этому времени они, очевидно, стали настоящей парочкой, учитывая, как тесно обнимались перед камерой: