Темное солнце

Мы с Мерет сопровождали Моисея и Аарона в этом походе. Хотя нас удерживали воспоминания и наш домишко в тростниковых зарослях, не могло быть и речи о том, чтобы остаться в Мемфисе! Никогда прежде я не видел Моисея столь озабоченным: завоевав доверие множества людей, он считал себя ответственным за них; он, созерцатель, мудрец и мыслитель, неожиданно оказался вождем. Проявит ли он свойства царя? Легко ли перейдет от положения пастыря стад к статусу пастыря человеков?

– Куда мы идем, Моисей? – постоянно спрашивали его.

Он молчал.

Мы шли неделю. Встретив сторожевой пост или патруль, мы показывали папирус фараона, удостоверявший наше право на перемещение. Против своей воли Моисей позволял делать частые передышки, так как мало кто из нас был достаточно вынослив, чтобы ежедневно проходить большие расстояния.

– Куда мы идем? – в свою очередь спрашивал я его.

Вполголоса он вознаградил меня ответом:

– Туда, где есть облака.

Я в недоумении пожал плечами. Он мягко добавил:

– Я стремлюсь не к земле, а в небо. Выйти из Египта означает достигнуть синевы, где пасутся облака.

Однажды утром мы наконец добрались до пределов страны, к Чермному морю.

Моисей жаждал двигаться без передышки, но многие, утомившись переходом, едва волочили ноги. Так что вдобавок к вечернему привалу он разрешил дневную остановку.

Прохаживаясь среди путников, он понял, почему некоторым так тяжело: они были слишком нагружены. Кроме многочисленных привязанных к поясу котомок, они волокли сундуки. Моисей изучил их содержимое. То, что он там обнаружил, привело его в безудержный гнев: многие скитальцы воспользовались двумя днями подготовки, чтобы разграбить жилища богачей и выкрасть сокровища из храмов, и теперь волокли за собой добычу, богатства Египта, золото, драгоценные камни, лазурит, нефрит и слоновую кость.

Моисей взорвался: не только потому, что в его глазах ничто не оправдывало воровство, но и потому, что это нарушало его договор с фараоном.

– Заметив это, он сочтет, что я его предал.

Увы, развить свою мысль он не успел: Аарон что-то выкрикнул, указывая на юг. В нашем направлении двигалось непроницаемое облако стелющейся по земле пыли. В погоню за нами неслись солдаты в колесницах и бежали пехотинцы.

– Отряды Сузера идут отнять то, что вы украли! – негодующе крикнул Аарон виновным.

– Они не только заберут свое богатство, – прорычал Моисей. – Они перебьют всех нас. Всех. Без исключения. Ярость фараона не станет разбираться.

Раздались крики ужаса. Дети жались к родителям, а те стенали, прижав к лицу ладони.

Я подошел к Моисею.

– Есть ли какое-то спасение?

– Никакого. Сражаться мы не можем, мы не вооружены. Бежать бессмысленно, они нас настигнут. Мы загнаны в угол.

– Значит, здесь история заканчивается, Моисей?

– Здесь история заканчивается.

Взметнув к небу огромное облако пыли, появились наши преследователи.

Часть пятая. Выйти из Египта

Интермеццо

Ноам больше почти не выходил.

Благодаря менеджеру «Этернити Лабс» Грегу, у которого имелось множество друзей, готовых удружить ближнему за пачку долларов, Ноам арендовал склад, превращенный в лофт. Шумная система кондиционирования воздуха вела борьбу с перегретой солнцем железной крышей, мебель из липкой смолистой ивы привлекала мух, граффити, нанесенные из аэрозольного баллончика, изощрялись, стараясь придать грязноватым стенам художественный лоск; и все же это место подходило Ноаму, потому что окна со светопроницаемыми стеклами защищали от нескромных взглядов с улицы. Все заработанные в Дубае на своих месопотамских табличках деньги он оставил в залог; и теперь, чтобы впредь оплачивать аренду, принялся за изготовление поддельных древностей – он уже занимался этим в XIX веке, когда человечество стало дорожить своим прошлым. Сейчас он старательно выбивал на куске черного гранита иероглифы.

Ноам больше почти не выходил.

Последний визит в клинику Мафусаила пробудил его осмотрительность: он едва нос к носу не столкнулся с Дереком. Но прежде чем Дерек их заметил, они с Нурой резко развернулись и со всех ног бросились вон из здания, однако теперь они знали, что подобная встреча весьма возможна, потому что именно Дерек под именем Пирса Феникса финансирует «Этернити Лабс» и исследования, связанные с проблемой бессмертия. Оправившись от шока, Ноам принял решение, что он больше не появится в палате Бритты. А Нура заявила, что у нее аллергия на дезинфицирующие средства, которые используются в больницах. Так что теперь дочь посещал только Свен.

Ноам больше почти не выходил.