Темнота в солнечный день

Появившись здесь, троица это дело решительно пресекла. Сначала, как люди гуманные, вежливо объяснили местным огольцам, что отныне баба Стюра под их покровительством и защитой и ее дом следует обходить десятой дорогой. Шманки сначала не поняли. Тогда в один прекрасный летний вечер к тому месту, где они кучковались, подкатили шесть мотоциклистов, объяснили уже пожестче, с легоньким рукоприкладством, пообещали в случае чего этим не ограничиться и сотворить с ослушниками такое, что сказать противно, а уж на заборе написать… Ни один забор не выдержит, обвалится. Вот после этого баба Стюра жила без малейших хлопот и в квартирантах души не чаяла, частенько благодарила доброй самогоночкой, а порой, когда привозили что-то требовавшее готовки, и ужин им стряпала, для банкета вроде сегодняшнего. Одним словом, правильная была бабушка, постояльцы, в свою очередь, нарадоваться на нее не могли. Здешний участковый, поначалу исполнившись бдительности, вскоре убедился, что от новоселов ни вреда, ни криминала, и уже не захаживал выискивать зорким оком нарушения и непорядки. Все были довольны, всем было хорошо и уютно… Живи – не хочу.

Вот и сейчас на столе стояла чугунная сковородка с жареным мясом, тарелка с поздней редиской с бабкиного огорода, еще одна – с тугобокими миусскими помидорами, славившимися далеко за пределами Шантарской губернии (сами высаживали, сами поливали). Сало, правда, было прошлогоднее, но баба Стюра мастерица была его солить, так что пальчики оближешь. В общем, не вульгарная пьянка, а самый настоящий банкет. И с комфортом, облегчавшим личную жизнь, все обстояло благополучно – уже их собственными трудами. Дверь во вторую комнатушку закрыта ситцевой занавеской, а в другой, где они сидели за столом, такими же занавесками отгорожены два угла с кроватями, так что при необходимости времянка могла приютить сразу трех девочек (сегодня, правда, обстояло несколько иначе). Звукоизоляции, правда, никакой, но сюда привозили только таких девочек, которых подобные интеллигентские мелочи не смущали. Свет погашен, и ладно. А то, чего не видишь, как бы и вполне прилично… Некоторых такая обстановка даже возбуждает, и, по общему мнению, ничего извращенного в этом нет – что естественно, то не безобразно…

А если уточнить, что на подворье бабы Стюры, кроме времянки, есть еще и банька, – больше и нечего желать от жизни…

Доцент, как культурный человек, джинсы застегнул заранее, еще в маленькой комнатке, перед тем как выйти в гостиную, как они именовали ту, что была побольше, – чтобы выглядело вовсе уж светски. Сидевшие за столом Батуала и Сенька, как обычно, обозначили взглядами смешливое поздравление. Доцент, как обычно, обозначил взглядом не лишенное горделивости довольство жизнью. Сел за стол, налил себе полный стакан «Шипучего», смастерил бутерброд из свежего черного хлеба и ломотка сала с толстой, в палец, верхушкой темно-розового мяса. Выпил полстакана, усмехнулся:

– Батуала, сам длинную спичку вытянул, такое у тебя везение…

– Да оформим в лучшем виде, – сказал Батуала с той же ухмылочкой. – Пусть передохнет, перекурит, не конвейер же, и спешить некуда…

И сам выпил. Магнитофон негромко хрипел:

– Я в деле, и со мною нож,
и в этот миг меня не трожь!

А после дела я всегда иду в кабак.
И кто бы что ни говорил,
я сам добыл и сам пропил,

и дальше буду делать точно так…

– Ну, благословясь… – сказал Батуала, погасил окурок и решительно направился за занавеску в маленькую комнатку. Доцент кивнул, и Сенька понятливо выключил магнитофон. Оба старательно прислушивались к легонькой возне и неразборчивым шепоткам на два голоса там, за занавеской. Никогда не подслушивали чужие забавы, не извращенцы при любой погоде, но сегодня случай был особенный. Можно сказать, события должны были перейти на новый исторический этап.

Ситуация, прозванная кем-то из них (они уже и забыли, кем именно) «бабушкиным гаремом», продолжалась больше года. В прошлом июле, только что став квартирантами бабы Стюры и решив качественно отпраздновать новоселье, позвали Лорку. Все трое были давно уже не прочь познакомиться с ней поближе, так что случай подвернулся удобный – договорились друг другу не мешать особенно, тут уж кому повезет, если повезет.