Темные архивы. Загадочная история книг, обернутых в человеческую кожу

В Музее Мюттера анатом сказал, что этот труп был телом пожилой дамы или женщины средних лет по имени Элленбоген, что она была жертвой эпидемии желтой лихорадки[16] в 1792 году и что ее тело было найдено на раскопанном кладбище на углу Четвертой улицы и Рэйс-стрит. Со временем кураторы и ученые, которые проводили компьютерную томографию, пришли к выводу, что ни одно из этих утверждений не могло быть правдой. Женщине, которую мы сейчас знаем как «Мыльную леди», было, вероятно, за 20, когда она умерла в начале XIX века. Тогда не было никакой эпидемии желтой лихорадки. Ее звали не Элленбоген, а на том месте никогда не существовало кладбища. Теперь она хранится в стеклянной витрине на втором этаже музея, и современные исследователи продолжают применять новые научные методы, чтобы найти ответы на вопросы, которые у них есть относительно этих останков. Их работа подобна той, которую я и мои коллеги выполняем с антроподермическими книгами в коллекции музея.

И сегодня первоначальная просветительская миссия этого музея патологической анатомии продолжает приносить свои плоды. В 2016 году во время процесса строительства было раскопано захоронение XVIII века всего в нескольких кварталах от того места, где Лейди якобы нашел «Мыльную леди». Тогда нынешний куратор, Анна Доди приступила к работе, но мысля совершенно иначе, чем анатом. Она и ее команда добровольцев, состоящая из экспертов-криминалистов и археологов, обнаружили 491 тело на этом забытом кладбище и вывезли их с места раскопок. Они будут бережно храниться, и в итоге их изучат, чтобы получить более полное представление о том, как жили филадельфийцы в то время. В частности, в XXI веке ученые создали краудфандинговый[17] проект «Кости с Арч-стрит» (Arch Street Bones), чтобы покрыть расходы на это предприятие. Через несколько лет, когда исследование будет завершено, кости перезахоронят на историческом кладбище Маунт Морайа. Доди сказала, что сотрудники Музея Мюттера «чувствовали, что у них есть моральный долг сделать все, что в их силах». Тот же музей, те же обстоятельства, но прошедший 141 год полностью изменил этику того, как приобретают тела и что с ними делают после изучения.

Во время одного из моих визитов в Музей Мюттера Доди показала мне мастерскую, полную костей, которые они обнаружили и изучили. Меня поразило, что я стою рядом с черепами и скелетами, вероятно закопанными в землю еще до основания этой страны. Я была свидетелем захватывающего столкновения истории и науки одной из первых и именно так и отношусь к нашему проекту «Антроподермическая книга». Если бы не хорошая сохранность предметов, за которыми тщательно ухаживают сотрудники библиотек и музеев, мы не смогли бы изучать их с помощью современных технологий и мощных линз. Через некоторое время люди могли бы начать сомневаться, существовали ли эти артефакты вообще, и в конце концов пришли бы к выводу, что они слишком невероятные и что это скорее легенда, нежели правда.

Благодаря бережному ухаживанию за предметами сотрудниками библиотек и музеев сохраняются артефакты.

Объекты, о которых заботятся в библиотеках и музеях, несут в себе важнейший контекст, и новые подробности удается выяснить с течением времени, пока эти предметы находятся на сохранении. Например, новая экспозиция с «Мыльной леди» подчеркивает тот факт, что Лейди использовал неэтичные методы, чтобы заполучить этот экспонат в коллекцию. Таким образом подчеркивается, что врачи допускали непозволительные вольности с такими телами, как это. Забота о необычных предметах, чтобы они могли быть изучены исследователями в далеком будущем, сама по себе является непростым делом. Это помогает узнать, как и из чего они были сделаны, но эту информацию не всегда легко найти. Меня все больше интересовало, как Хью получил кожу Мэри Линч, поэтому я решила спросить это у одного из немногих людей в стране, кто мог это знать.

4. Кожевенное ремесло

Мои исследовательские поездки, как правило, напоминают первые 20 минут фильма ужасов: одинокая женщина, наивно погружающаяся с головой в какую-то тайну, которую не должна расследовать, движима смутным любопытством и презрением к здравому смыслу. На этот раз я ехала на арендованной машине по Фабрик-стрит, по старым железнодорожным путям, заросшим прекрасной зеленью Нью-Йоркской долины Гудзона в полном цвету. Эти предметы все еще оставались для меня непонятной загадкой, и я решила, что поездка будет как раз кстати.