Темные искусства и дайкири

Морган поспешила дальше, а я какое-то время еще стояла в изумлении. Затем опомнилась, спустилась по ступенькам и устремилась за Морган, которая бежала следом за остальными.

– Подождите! Вы просто оставите меня здесь одну?

Свернув за угол, я едва не упала от нового потрясения. На лужайке стоял большой белый микроавтобус, и поклонники Призрака уже садились в него. Терренс был за рулем, и, пока я стояла там, как дура, Морган запрыгнула на пассажирское место рядом с ним. Дверь захлопнулась, и двигатель с ревом ожил.

Мне ничего не оставалось, кроме как наблюдать за микроавтобусом, двинувшимся в сторону леса, сквозь который пролегала поросшая травой дорога. Но еще вчера никакой дороги там не было. Или я сошла с ума?

Хотя если я сошла с ума, то это было очень серьезное помешательство: едва микроавтобус скрылся за деревьями, грунтовая дорога стала быстро зарастать травой, и через три минуты лес полностью поглотил ее. Теперь я не могла даже точно сказать, где именно она проходила.

Да чтоб вас всех! Возможно, Надин говорила правду. Никто здесь не был пленником. Никто, кроме меня.

Рассерженно топая ногами, я вернулась на крыльцо. Солнце сияло в прекрасном голубом небе, раскинувшемся над горными вершинами. С тех пор как я переехала на побережье, я не помнила стольких солнечных дней подряд, и эта замечательная погода даже раздражала меня. Здесь должно быть темно и мрачно. И чтобы постоянно гремели грозы или бушевали ураганы.

Я недовольно посмотрела на дверь. Мне не хотелось сидеть в пустом доме одной и слушать тишину. Мне хотелось ехать в микроавтобусе в город, причем неважно в какой, ведь там у меня появился бы наконец шанс на побег.

Но этот мерзавец знал, что я сбегу сразу, как только появится такая возможность.

Я пошла прочь от дома. С полчаса бродила по ферме, а затем вышла к пастбищу. Положив локти на деревянную изгородь, я стала наблюдать за безмятежно пасущимися лошадьми и коровами. Меня охватило чувство беспомощности, и глаза защипало от глупых слез.

– Ты умеешь ездить верхом?

Я едва не закричала. Развернувшись, я прижалась спиной к изгороди, сердце колотилось в груди. Я думала, что одна здесь. Но нет, в доме остался кое-кто еще – тот, про кого я совсем забыла. И это был последний человек, которого мне в тот момент хотелось видеть.

Глава 13

Всего в шаге от меня стоял Призрак, его брови над ярко-зелеными глазами были нахмурены. Он снова преобразился. Вместо злодейского черного плаща на нем была белая футболка, заправленная в облегающие джинсы, а на плече висела свернутая кольцами веревка. Разглядывая его, я перевела взгляд от непослушных черных волос к покрытым татуировками рукам, а затем – к ногам.

Я все еще цеплялась за ограду, так как в глубине души опасалась, что он решил повесить меня на этой веревке. Поморщив нос, я спросила:

– Ковбойские сапоги?

– Сапоги для верховой езды, – поправил он меня, и на его лице появилось легкое раздражение. – Я спросил, умеешь ли ты ездить верхом?

– А. Ну да. Вы имеете в виду на лошади? Нет, совсем не умею.

Он пожал плечами, прошел мимо меня и одним легким движением перемахнул через забор. Я глядела на него и второй раз за день почувствовала, как у меня раскрывается от удивления рот. Я не ожидала, что он окажется здесь, на ферме.

– Что вы собираетесь делать? – спросила я.

Не оглядываясь, он махнул рукой, и я не поняла, что он хотел этим сказать. После некоторых колебаний я перелезла через ограду и оказалась на пастбище.

Не замедляя шага, друид резко свистнул. Лошади подняли головы и легкой пружинистой рысью направились к нему. Я остановилась на безопасном расстоянии и стала наблюдать, как он похлопывает лошадей по шеям и быстро осматривает их, вероятно, проверяя, не поранились ли они. Несколько минут спустя Призрак накинул на шею буланого коня веревку, соорудил из нее нечто вроде недоуздка и снова пошел куда-то. Конь последовал за ним, стуча копытами.

Я засунула руки в карманы и пошла к темному амбару, где Призрак привязал свободный конец веревки к металлическому кольцу на столбе. Затем он ушел в сбруйную комнату, в которой на одной из стен висели седла, и вернулся, держа в руках несколько щеток. Не обращая на меня никакого внимания, друид стал раскладывать щетки на двери денника.

Я тоже не издала ни звука и молча наблюдала, как он чистит коня. Все мое внимание было сосредоточено на том, как сгибались и разгибались его мускулистые руки и как двигались татуировки на его спине, просвечивающие через тонкую белую ткань футболки.

– Сегодня вы не прячете лицо? – спросила я, наконец. Или мне не стоило начинать разговор первой?

– Все уехали до конца дня. – Он водил щеткой вдоль бока коня, и пыль облачком поднималась от кожи.

– Все, кроме меня, – резко заметила я. – Почему вы не отпустили меня?

– Я тебе не доверяю.

– В каком смысле не доверяете? Думаете, я убегу? А что насчет остальных? Вы не допускаете, что и они могут сбежать?

– Могут, но даже если они это сделают, я не сильно расстроюсь. Они не смогут опознать меня.

Леденящий душу страх боролся во мне с недоверием, и я не знала, как ответить.