Темные празднества

– А я и не милосердный, – соглашается он, изображая, как затягивает невидимую веревку. – Мне жутко не нравилось быть солдатом. Большую часть времени я проводил, маршируя по грязным дорогам, стараясь не быть убитым врагом, который кидался на нас из кустов. Или сражался среди искр и дыма. Я воевал на стороне континентальных армий и короля: так я потерял глаз. А когда я осмелился заявить, что нам не платят и плохо с нами обращаются, меня вздернули, заставив целый день стоять на цыпочках. – Он закатывает рукава, чтобы продемонстрировать мне отметины на запястьях. – Грех жаловаться. Мне повезло, что я не умер, заразившись лагерной лихорадкой, как большая часть моих однополчан. Теперь я борюсь за себя.

– Думаю, женщины, которых вы осудили, с радостью постояли бы на цыпочках вместо того, чтобы болтаться на виселице, – резко произношу я. К нему невозможно отнестись с сочувствием. Агнес, Альтамия и остальные женщины, которым он причинил боль или которых убил, – словно саднящие клейма на моем мозгу. На какое-то мгновение я начинаю волноваться, что перешел черту, но он никак не реагирует на мои слова, в ответ лишь засучив рукава. – Вы так пристально на меня смотрите, – через некоторое время замечаю я.

– Я тебя изучаю. Ты ищешь благосклонности лорда Кэрью? – усмехается он. – Религиозность? Нет, вряд ли она тобой движет. Жажда крови? – Клементс отрицательно качает головой. – Девушка. Ты влюбился.

– Она была мимолетным увлечением, – лгу я, и мой безразличный тон заставляет его склонить голову. – Я тут для того, чтобы заработать денег.

– У тебя их и так достаточно. – Он кивает на мой вышитый кремовым жемчугом дублет.

– Я сколочу собственное состояние, – заявляю я и, заметив его понимающий взгляд, осознаю, что он кое-что знает об истории моей семьи.

– Боюсь, что ты будешь разочарован. Твой господин растерял амбиции, которые были у него в юности.

Я не клюю на эту приманку. Если бы я проявил излишнее рвение, он бы меня в чем-то заподозрил. Вместо этого я делаю вид, что пытаюсь скрыть разочарование. Мое дыхание выравнивается, когда он, сердито пробормотав себе под нос, чтобы я поспешил, уходит.

Глава двадцатая

Экипаж резко тормозит, заставляя задремавшего Уилла открыть глаза, а Клементса – отвести от меня взгляд. Из-за его пристального внимания на протяжении всей нашей поездки у меня складывалось ощущение, словно я – живой портрет. Теперь он переключился на поместье лорда Кэрью. Трехэтажный особняк из красного кирпича, обрамленный просторными зелеными полями спереди и лесом позади. С его губ срывается жадный свист.

– У нас дело к лорду Кэрью, – сообщает Уилл привратнику, и тот жестом приглашает нас внутрь. Клементс широкими шагами заходит в поместье, а мы с Уиллом останавливаемся, чтобы понаблюдать за парой, стоящей возле будки привратника. Женщине около тридцати, у нее бледная кожа и светлые волосы, а ведет она себя сдержанно, как нераспустившийся бутон. Она словно покрыта шипами, а ее спутник держится от нее на расстоянии, будто боится уколоться. Их наряды сшиты из дорогих тканей, однако на мужчине костюм сидит слишком свободно, и в излишках материала он выглядит меньше, чем есть на самом деле. Стоящая перед нами пара неподвижна, словно высечена из камня, и мы осторожно к ней приближаемся.

– Мы приехали сюда, чтобы изложить наше дело лорду Кэрью. Меня зовут миссис Ингрем, а это мой супруг, мистер Ингрем, – мрачно представляется женщина.

– Его светлость отказывается нас принять. – Голос мистера Ингрема звучит грубее, чем утонченная речь его жены.

Представившись по титулу, Уилл не стремится продолжать беседу.

– Ваши обвинения услышаны. Я здесь для того, чтобы помочь лорду Кэрью с расследованием.

Внезапно миссис Ингрем преграждает ему путь. В ее голосе сквозит отчаяние.

– Энн Грир убила моего сына. Прибегнув к магии, она сделала так, что он умер во сне.

– Вы уверены, что смерть вашего ребенка наступила по сверхъестественным причинам? – спрашивает Уилл.

Она раздувает ноздри.

– Вы мне не верите. Его светлость тоже. Он попросил меня самой разобраться в сомнениях.

Уилл уважительно склоняет голову.

– Я сожалею о вашей потере, – уходя, произносит он банальность, заставляющую женщину горько усмехнуться.

– Мы проведем тщательное расследование, – обещаю я. – Если Энн Грир виновна, ей от нас не скрыться.

– Благодарю вас, – произносит мистер Ингрем, но его жена, недовольная моим ответом, хмурится, услышав слово «если».

– Сэр, – говорит она тоном, заставляющим меня вспомнить юные годы, – Энн Грир – завистливое создание, отнявшее у меня сына, чтобы наказать меня за мое богатство, мои земли и моего супруга. Мистер Джон Раш, охотник на ведьм, будет выступать от нашего имени! – кричит она, пока мистер Ингрем ведет ее к карете.