Темные празднества

– Она принадлежит Грейс. – Персиваль указывает на имя женщины, записанное внутри, – но это ни о чем не говорит, – добавляет он, когда я собираюсь вернуться к лорду Кэрью. – Раш мог подкупить слугу, чтобы тот ее украл.

Я засовываю книжку в сумку, висящую у меня на седле.

– Вы ведь сами в это не верите.

Он пожимает плечами.

– Во что бы я ни верил, это никак не повлияет на ситуацию.

Я ничего ему не отвечаю, и мой нетерпеливый конь бьет копытом о землю, пока я жду, когда он изложит мне свой план.

– Ты хорошо поработал на прошлой неделе, – наконец говорит он мне.

– Я просто выиграл эту ведьму. Я не могу, – сопротивляюсь я, когда он слегка подталкивает мою лошадь локтем.

– Если миссис Грир сама во всем признается, то я позабочусь о том, чтобы ее не коснулось ничего, кроме летнего суда присяжных. У нас еще есть время, – уверяет он меня, и я заливаюсь краской, вспомнив о своих неудачах. – Что бы ни случилось завтра, ты научишься с этим справляться.

Именно этого я и боюсь. Я уже столько перенес в своем стремлении выжить. Если я научусь выдерживать больше, то стану похож на него. На человека, непостоянного как в доброте, так и в ненависти. В любом случае, меня ждут потери. Альтамия, если я отступлю, и я сам, если этого не сделаю.

– У нас нет другого выбора, – говорю я ему.

Глава двадцать шестая

Энн Грир живет в известняковом коттедже средних размеров. Дом выглядит ухоженным, а во дворике высажены травы, которые вскоре вытаптывают копытами лошади Раша и его людей. Стекла в окнах кто-то выбил, и, судя по всему, довольно давно, потому что решетки занавешены тканью. Впрочем, это нас не удерживает. Раш, Клементс, Уилл и миссис Барнетт врываются внутрь, чтобы начать расследование, а мы с наблюдателями Раша – Генри, Уолтером и Сэмюэлом – стоим на страже, чтобы фамильяры миссис Грир не пришли ей на помощь.

– Ты когда-нибудь раньше видел ведьму? – спрашивает меня Генри.

Каждый раз, как смотрю на себя в зеркало.

– Нет.

– Сегодня к ночи мы все своими глазами на нее посмотрим, – с гордостью заявляет Генри, а затем выпрямляется при появлении миссис Барнетт. Карман ее фартука оттягивают источающие приторный аромат мешочки с жасмином и монетки, звенящие при каждом ее шаге.

Уолтер помогает женщине забраться на коня.

– Я нашла ведьмину метку, – сообщает она.

– Где? – спрашивает Сэмюэл, но та, ничего не ответив, пускается в легкий галоп.

Дьявольской метки самой по себе недостаточно, чтобы вынести обвинительный приговор. Ведьма должна сама во всем признаться, и, обернувшись, я замечаю, что в дверном проеме стоит Клементс. Не ожидая, пока он пригласит меня жестом, я сам спешу войти внутрь, готовый заполучить приз, который выиграл, удачно бросив кости. Миссис Грир сидит в центре комнаты, привязанная к стулу. Приподняв голову, женщина с неохотой меня встречает. Мой взгляд задерживается на всем, кроме нее самой. Комнату освободили, раздвинув по углам большую часть мебели. Где-то мяукает кошка.

Наблюдатели Раша занимают место в углу, и миссис Грир вжимает ноги в пол в молчаливом протесте против того, как бесцеремонно они управляются с ее вещами. Мужчины, явно испытывающие наслаждение от ее недовольства, начинают вытирать грязные ботинки о ковры. Уилл и Раш сидят в углу, их лица скрыты в тени.

– Николас должен всем руководить, – напоминает Клементс Рашу, когда тот пытается отправить меня к письменному столику, стоящему в углу. На нем ничего нет, кроме чернильницы, пера и бумаги. Я борюсь с желанием прикрыться им, как щитом.

– Обстоятельства, в которых мы оказались, требуют опыта, – говорит Раш.

– У меня достаточно опыта. Меня обучал судья Персиваль, – возражаю я.

Если бы я поступил иначе, то вызвал бы подозрения у охотников на ведьм, а Альтамия оказалась бы на месте миссис Грир.

– Обещаю направлять его, если он оступится, – ободряюще произносит Уилл.

– Он это заслужил, – добавляет Клементс.

Раш сдается, и вскоре я оказываюсь достаточно близко к миссис Грир, чтобы пересчитать веснушки, рассыпанные по ее переносице, и услышать ее учащенное дыхание.

– Вы ведьма? – спрашиваю я, вспоминая, как Стивенс шутливо допрашивал меня от лица охотника на ведьм, когда я был маленьким мальчиком. Погрузившись в это воспоминание, я стараюсь не задрожать от его утраченного тепла.

– Нет, сэр, – к удивлению наблюдателей отвечает миссис Грир.

Я продолжаю:

– Вы когда-нибудь баловались проклятиями?

Подняв голову, женщина встречает мою попытку ее приукрасить решительным отказом.

Мои жалкие потуги испытывают терпение Клементса, и, не выдержав, он отводит меня в сторону.

– Я что, должен написать тебе памятку? Просто скажи, в чем ее обвиняют, и задавай вопросы до тех пор, пока она не сломается. Потом станет лучше. Ты научишься получать от этого удовольствие, – шепчет он, приняв мое сопротивление за нервозность.

Я пристально смотрю на него с Рашем, задавая себе вопрос, как можно найти в себе силы, чтобы заниматься подобным: вытягивать из людей ответы, ведущие их прямиком в могилу.