Темные проемы. Тайные дела

Дым от сигареты Маргарет поднимался вертикально в неподвижный теплый воздух, и она молча рассматривала собеседницу сквозь его завесу. У той не имелось ни рогов, ни хвоста, ни глубоких морщин, ни даже предельно уставших глаз. Миссис Слейтер, конечно, не выглядела счастливой, но весь ее вид, включая глаза, был вполне типичен для ее возраста, пола и положения в обществе. Она запросто могла бы сойти за заместительницу деканши женского колледжа где-нибудь в восточном Сассексе.

– Чем же сейчас заняты все больные? – уточнила Маргарет.

– Отдыхают, – коротко ответила миссис Слейтер. – Ночью человек, страдающий от истинной бессонницы, переживает самый пик активности – и об отдохновении может лишь мечтать. А отдыхать неспящим все так же надо, хоть и устроить это трудно. Днем мы почти все вялые, бездвижные. Кто-то даже убедил себя в том, что такое состояние равносильно сну.

– А вы? – спросила Маргарет. – Может, я вам сейчас мешаю отдыхать?

– Ничуть, миссис Сойер. Сегодня я и без вас покоя не ведала. Если понятие «покой» вообще применимо к людям вроде меня.

Каким бы тяжелым ни являлось положение миссис Слейтер, Маргарет, среди прочего, начинала находить ее постоянную жалость к себе столь же неприятной, сколь ее теории об «истинной бессоннице» – неубедительными. Она и раньше замечала, что горести человека, жалость человека к этим горестям и жалость одного человека к другому – явления, друг от друга мало зависящие.

– Но, возможно, – закончила мысль миссис Слейтер, – сегодня я не ведала покоя, потому что чувствовала – из внешнего мира явится новая гостья.

– Ну это вряд ли, – сказала Маргарет.

– Многие из нас развивают дар предвидения, – заметила ее собеседница. – Ничего в этом нет сверхъестественного, если подумать. Вот вам еще одна причина, по которой нас не любят, боятся и гонят от себя прочь. Но они не видят большого компромисса с совестью навещать нас вновь, если их вдруг постигнет беда. Под покровом ночи они приходят, ища у нас совета. Я всегда полагала, что Аэндорская волшебница[111] – одна из нас.

Пока миссис Слейтер говорила, из здания вышла пожилая пара и тихо уселась за стол на противоположной стороне террасы. Почти сразу за ними появилась еще одна такая же пара, расположившаяся метрах в ста от первой.

– Вот эти милые супруги, – заметила Маргарет, – у них такие же проблемы?

– О да, – ответила миссис Слейтер, – но они – не супруги в классическом понимании. – Она говорила тихим голосом, как будто ее застукали за чем-то неприличным. – Просто не самые везучие люди, утешающиеся обществом таких же неудачников. Большинство из нас остаются одни. Это не меняет дела существенно. Хотя теперь, миссис Сойер, я нашла вас.

Миссис Слейтер не улыбнулась. Маргарет задавалась вопросом, окрасились бы сказанные слова в более теплые тона от ее улыбки.

– Даже для такой заблудшей души, как я, найти другую английскую джентльменку все равно что-то да значит. – Миссис Слейтер еще раз оглядела не слишком джентльменский женский костюм Маргарет. – Большинство здесь, естественно, иностранцы; люди, с которыми у тебя есть только одно, ужасное общее. Из Англии на сей момент – две очень старые женщины, настолько старые, что обе более чем невменяемы. Как только будет четыре часа, мы с вами должны вместе выпить чаю, миссис Сойер.

Появился молодой человек в черном костюме и черном же галстуке; за ним – смуглая, почти чернокожая брюнетка, выряженная, будто цыганка из театральной постановки. Они заняли раздельные столики – итого гостями были заняты пять мест. Всего пять – в целом море пустоты; нередкая, в общем-то, ситуация для захолустных европейских кафетериев. Маргарет заметила, что никто из жильцов не приветствовал друг друга – и, если уж на то пошло, не заметил ее собственного прибытия. Все сидели молча и, как казалось, почти без движения.

– Было приятно с вами пообщаться, – сказала Маргарет миссис Слейтер. – Пойду-ка я умоюсь. – Она встала, подхватив свой анорак.

– Как вам угодно, – откликнулась англичанка смиренно. – Я буду сидеть здесь и ждать вас. Будет здорово обсудить магазинчики Лондона, которые я больше никогда не увижу.

– Я живу не в Лондоне, а близ Манчестера. – Ей не хотелось проявлять бестактность, но и укреплять дружбу с этой чудачкой – тоже.