Темные тайны

Пэтти и Диана тоже молчали, радио было выключено. Пэтти попыталась представить себе встречу (встречу? разве можно назвать встречей нечто столь отвратительное?), но в ушах стоял только собственный крик: «Оставьте в покое моего сына!» Она никогда не дружила с Мэгги Хинкель, но в магазине они непременно перебрасывались парой фраз, а Патчей знала, потому что они встречались в церкви. Они не злые люди, от них не нужно ждать плохого. Что же до родителей первой девочки, Крисси Кейтс, то тут Пэтти ничего не могла сказать. Она почему-то представила закончивших престижную школу ярких блондинов; наверное, дома у них стоит аромат сухих цветочных лепестков, все блестит и сверкает. Миссис Кейтс может и догадаться, что жемчуг на Пэтти вовсе не жемчуг.

Они свернули с шоссе к недостроенному поселку и проехали огромный голубой щит, хвастливо заявлявший о совершенно новом жилье прямо с мебелью в Оленьем парке. Правда, пока это были лишь ряды деревянных скелетов, в которых только угадывались очертания будущих жилищ, зато все они просматривались насквозь. На втором этаже одного такого дома-скелета, в том, чему предстояло превратиться в спальню, как Чудо-Женщина в самолете-невидимке, курила юная девица. Когда она затушила сигарету, пепел полетел вниз, в столовую.

И все же эти преддома, или недодома, действовали на нервы, пугали.

– Хороши, нечего сказать, – сказала Диана, осуждающе кивнув в их сторону.

Еще два поворота, и они в настоящем поселке с настоящими чистенькими домами; у одного из них стоит целая вереница машин.

– Будто в гости приехали, – фыркнула Диана, опустила стекло и сплюнула.

Несколько секунд они сидели молча, тишину в машине нарушало лишь покашливание Дианы.

– Солидарность, – сказала Диана. – Не волнуйся, худшее, что они могут сделать, – наорать.

– Может, останешься в машине с Либби? – предложила Пэтти. – Не хочу, чтобы они орали в присутствии ребенка.

– Нет. В машине никто не останется. Мы справимся, правда, Либби? Ты хоть маленькая, но сильная, да? – Скрипнув курткой, Диана повернулась к сидящей на заднем сиденье Либби, потом снова к Пэтти. – Пусть они ее увидят, пусть знают, что у него есть младшая сестренка, которая его любит. – В Пэтти сразу окрепла уверенность, потому что она думала то же самое.

Диана первая вышла из машины, подошла с другой стороны, освободила Либби и широко распахнула перед ней дверь. Они втроем пошли по тротуару, Пэтти подташнивало. Некоторое время язва ее не беспокоила, но сейчас в желудке бушевало пламя. Зубы были сжаты так плотно, что пришлось заставить себя разжать челюсть. Они остановились перед дверью – Пэтти и Диана впереди, Либби стояла за спиной у матери и озиралась по сторонам. Пэтти представила, что проезжающие мимо, наверное, думают, что они пришли в этот дом в гости продолжить праздник. На двери все еще висел рождественский венок. – Пэтти подумала: «У людей было веселое Рождество, а теперь они перепуганы и обозлены и, наверное, думают: „У нас ведь было такое веселое Рождество“». Дом был похож на картинку из каталога, рядом стояли две «БМВ». Эти люди явно не знакомы с чувством, что в их жизни может произойти что-то плохое.

– Не хочу к ним идти, нам не следует этого делать, – выпалила она.

Диана позвонила в дверь и посмотрела на нее взглядом их отца – спокойно, невозмутимо, так, как он смотрел на нытиков. А потом в точности повторила его слова:

– Ничего не поделать – надо делать.

Дверь открыла миссис Кейтс, действительно оказавшаяся блондинкой. У нее были красные, заплаканные глаза, в руках она держала бумажный носовой платок.

– Здравствуйте, вы к кому?

– Я… вы… мама Крисси Кейтс? – начала Пэтти, но тут же расплакалась.

– Да, – сказала женщина, теребя жемчуг на шее и переводя взгляд с Пэтти на Диану. Ее взгляд упал на Либби. – Ваша малышка… неужели он… и с вашей девочкой?

– Нет. Я его мать. Я мать Бена Дэя. – Она смахнула слезы тыльной стороной ладони, потом вытерла мокрый след рукавом свитера.

– О господи! О господи! Лу-у-у-у, сюда! Скорее.

Ее голос усилился и задрожал, как звук приземляющегося самолета. Из гостиной выглянуло несколько незнакомых лиц. Из кухни мимо них в комнату прошел мужчина с газировкой на подносе. В коридоре замаячила хорошенькая девочка со светлыми волосами в джинсах с цветочками.

– Кто это? – прочирикала она.

– Сходи за отцом. – Женщина загородила собой проход, чуть ли не выталкивая их за порог. – Лу-у-у-у! – снова крикнула она вглубь дома. У нее за спиной каменной глыбой возник мужчина под два метра ростом и с видом человека, который всегда получает то, чего хочет.

– Это она, это мать Бена Дэя, – произнесла его супруга с таким отвращением, что Пэтти почувствовала, как у нее перевернулось все внутри.

– Не стойте на пороге, – сказал детина, а когда Пэтти и Диана переглянулись, нетерпеливо добавил, словно они непослушные домашние питомцы: – Входите же, кому говорят.