Темные тайны

На нем только потертые джинсы. У него чудесная золотистая кожа. А светлые волосы, расхристанные бурей, в лунном свете сияют как шелк. Мне приходит в голову, что он был бы очень уместен на обложке какого-нибудь слащавого любовного романа. Одного из тех, которые Лапочка держит в своей прикроватной тумбочке, о которых мне не положено знать.

– Кто ты? – спрашиваю я.

– Зейл. – Я замечаю небольшую щель между его передними зубами. И каким-то образом это делает его более реальным. – Я уже говорил тебе, не так ли?

У него глубокий, как океан, голос.

– Откуда ты знаешь Элору?

Нечто похожее на печаль мелькает на его лице, и он смотрит мимо меня, на реку.

– Я сказал тебе, что она была моим другом. Это то, что нас объединяет, Грей. Нас с тобой.

– Ты знаешь, что с ней случилось?

Зейл опять переключает внимание на меня, и у меня ухает сердце, будто я катаюсь на американских горках.

– Я не убивал ее, если ты об этом меня спрашиваешь.

У него легчайший намек на каджунский акцент. Не такой сильный, как у Кейса, но я все равно его слышу.

– Как я могу это проверить?

Он пожимает плечами:

– Наверное, никак.

Но теперь я знаю, кто убил Элору.

Разве нет?

Окровавленная медаль со святым Себастьяном лежит в моем ящике для белья, и на ее обратной стороне выгравировано имя убийцы.

– Откуда ты приехал?

– Я родился здесь. Так же, как и ты.

– Тогда почему никто о тебе не знает?

Глаза Зейла темнеют.

– Я долгое время отсутствовал, – объясняет он. – Вернулся прошлой зимой.

– Никому даже неизвестно о твоем существовании.

– Тебе известно. – Зейл улыбается.

– И Элоре, – добавляю я.

– Да, она обо мне знала. – Что-то меняется в его голосе, и я слышу в нем глубокую утрату.

– Ты за мной следил. – Это не вопрос, за последние две недели я так часто ощущала на себе этот взгляд.

– Я просто хотел удостовериться, что ты в безопасности.

– Почему?

Зейл пожимает плечами:

– Думал, что этого хотела бы от меня Элора.

Я пытаюсь сложить в голове фрагменты головоломки.

– От чего ты собрался меня защищить?

– Не знаю, Грей, сам бы хотел знать.

На мою руку приземляется светлячок, мерцая, точно сигнальный огонь маяка.

– Почему я должна тебе верить?

Зейл склоняет голову набок, словно размышляет над этим вопросом.

– Вероятно, не должна, – произносит он. – Но я надеюсь, что поверишь. Мы могли бы помочь друг другу.

– Я не знаю. – Наш разговор кажется каким-то нереальным.

– Ты знаешь меня, Грей. В каком-то смысле всегда знала. – Он широко улыбается, и эта улыбка озаряет ночь. – Я – один из вас.

– Что значит «один из вас»?

В моей жизни сплошные загадки.

– Я родился здесь, почти семнадцать лет назад. – И тогда до меня доходит. – День моего рождения – в середине сентября, прямо перед осенним равноденствием.

– Ты – один из Летних Детей?

Зейл кивает, вероятно, он лишь на насколько дней моложе Евы. Это делает его номером одиннадцать.

Я понимаю, что Зейл хочет подбодрить меня и обнадежить, но впервые с того момента, как он сегодня появился на причале, мне становится страшно.

В нумерологии одиннадцать – число силы и мудрости, однако это также число несовершенства, хаоса и беспорядка. Число, которое может уничтожить число десять.

Мои мышцы напрягаются.

– Тебе не надо меня бояться, – говорит он. – Честное слово.

Но во мне уже нет былой уверенности, я поднимаю голову и смотрю на темное окно спальни Лапочки.

Я делаю шаг вперед, собираясь обойти его и направиться обратно, к парадному крыльцу, к свету родного дома.

– Грей, подожди! – Зейл что-то достает из своего кармана. – У меня есть для тебя подарок. – Я медлю в нерешительности, и он разжимает пальцы. В лунном свете блестит что-то маленькое и серебряное. Я вскидываю руки ко рту, но не могу сдержать возглас удивления. Зейл опять улыбается. – Возьми. – Его голос такой ласковый. – Теперь оно твое.

Я тянусь к блестящему предмету дрожащими руками, потом надеваю его на палец. Серебряное кольцо Элоры с одной крохотной голубой жемчужиной.

– Где ты его взял? – В моем голосе проскальзывает осуждение, и я понимаю, что Зейл его слышит.

– Мне его дала Элора, – объясняет он. – Когда мы виделись с ней в последний раз. Она хотела, чтобы оно было у тебя.

Я смотрю на свою руку, на пропавшее кольцо Элоры.

– Почему я должна тебе верить? – спрашиваю я.

Я чувствую на своей коже прожигающий взгляд голубых глаз.

– Потому что Элора доверяла мне. Она говорила, что вы словно два огонька, зажженные от одной спички. – Зейл не мог знать этого, разве что Элора сама рассказала ему про наши особые слова.

Над дощатым настилом проносится звяканье колокольчиков.

– Это кольцо было для нее по-настоящему дорого, – продолжает он. Я чувствую, что готова разбиться на куски под внимательным взглядом ледяных глаз Зейла. – Это была самая драгоценная вещь, какую Элора могла мне отдать. Ведь это ты ее подарила.

Его слова как бальзам на душу.

– Она любила тебя, Грей. Очень любила.

Мое сердце больше не может этого выдержать, оно готово выпрыгнуть из груди и плюхнуться в реку, чтобы течение унесло его.

Потому что все постоянно твердят мне, что Элора меня любила.

А если это правда, почему произошло то, что произошло прошлым летом?