Темные тайны

Приходит мать Кейса, Офелия, – подобрать себе травяной чай и поговорить с Лапочкой о шторме. Я впервые вижу ее за лето, и она крепко обнимает меня. От этого мне становится стыдно за то, как я поступила с Кейсом. За то, что готова была поверить в разные ужасы о нем только потому, что отчаянно нуждалась в ответе. И я не могу не задаться вопросом, что он сказал матери о своем разбитом лице и выбитом зубе. Я представляю, как Офелия ласково кладет ладонь на его щеку, чтобы остановить кровь.

Ринн прячется за матерью и лишь выглядывает из-за ее спины. Я вижу, как ее тощая, веснушчатая рука змейкой тянется к конфетнице, чтобы подцепить несколько мятных леденцов. Но сама девчонка молчит, я рада этому, потому что не смогла бы слушать новые сказки про оборотней. У меня и так слишком много проблем.

Целый день я жду перерыва в работе, чтобы обсудить то, что сказал мне Харт прошлой ночью. Время уже близится к вечеру, когда я наконец ловлю момент, наступает затишье, и я словно бросаюсь в омут с головой.

– Какой был дар у моей мамы?

Лапочка поднимает глаза от газеты и устремляет на меня странный взгляд.

– Ты же знаешь, она видела цвета.

– Ты имеешь в виду ауры, – произношу я. – Человеческую энергию, или как там это называется.

– Да, – кивает Лапочка. – Мы все состоим из энергии. И ее частота создает вокруг нас поле. Разные энергии светятся разными цветами.

– Как, например, серым.

– Я понимаю, что это не самый приятный цвет, Сахарная Пчелка. – Я закатываю глаза. Лапочка считает, что ее собственная аура розовая. – Но серый символизирует долгое духовное путешествие. Это означает, что твоя душа прошла долгий жизненный путь, этим следует гордиться.

– Ясно. – Я слышала это уже много раз. – А что-нибудь еще она умела делать?

Лапочка несколько секунд смотрит на меня.

– Все мы обладаем способностями, о каких даже не подозреваем, Сахарная Пчелка.

Над дверью звенит колокольчик, и в магазин вваливаются три девушки. Одна из них помолвлена, и они хотят погадать, чтобы понять, надо ли ей выходить замуж за Шона? Или ждать более подходящего варианта?

Прошлым летом Лапочка бы записала их на сеанс к мисс Кассиопее, на любовное предсказание, но у Бекки на дверях висит табличка «ЗАКРЫТО» с тех пор, как я сюда приехала, поэтому Лапочка ведет их к алькову в углу и задергивает занавеску. После этого у нас опять наступает аврал, и она больше не поднимает этот вопрос, а у меня нет возможности ее спросить.

Однако я не могу перестать думать об этом. В голове у меня возникает одна догадка, но я надеюсь, что ошибаюсь.

После обеда я иду в свою комнату и вытаскиваю из ящика парные заколки с колибри. Моя стрижка слишком короткая для того, чтобы такие украшения хорошо смотрелись в волосах, но я все равно закалываю пряди волос колибри. Потом даже не обуваю сапоги, просто отправляюсь в байу в шлепанцах. Уже очень скоро мне приходится сбросить шлепанцы и взять их в руки. И вот я иду босиком, ноги до колен перемазаны грязью. Точь-в-точь, как у Ринн. И у Зейла.

Он уже ждет меня у протоки Лайл.

– Мне нужно, чтобы ты взял меня на остров Келлера, – прошу я.

– Хорошо, – кивает он. И смотрит на мои волосы. И замечает, что у заколки есть пара. Я вижу, как в его пламенно-ледяных глазах мелькают вопросы, но Зейл не задает их. Он берет меня за руку, и я чувствую, как через меня течет поток энергии.

Я оставляю шлепанцы на прицепе, и мы начинаем с трудом продираться через высокую траву и жидкую грязь. У Зейла на пруду Хольберта, в полумиле к югу от протоки Лайл, припрятана старая плоскодонка. Он вытягивает спусковой тросик, и старый мотор кашляет, лопочет и вскоре оживает, выпуская облако черного дыма. Когда мы движемся к байу, я оглядываюсь через плечо, и огоньки вдоль дощатого настила постепенно исчезают позади нас. И больше нет ничего, кроме тьмы, пожирающей нас.

Остров Келлера представляет собой маленький кусочек суши, поросшей лесом и расположившейся далеко в байу. С трех сторон он окружен водой и опоясан по краям голыми кипарисами, а в центре густо зарос огромными дубами.

Уже после случая с Эмбер и Орли подростки порой приезжали туда, для них это пустынное место, где можно было выпить, покурить травку и перепихнуться в темноте, попугать друг друга историями о страшных привидениях.

Но только не для нас. Не для Летних Детей. Даже когда мы стали тусоваться, это место было для нас запретным. Однажды мы туда все-таки съездили.

Харт повез нас туда в то лето, когда нам исполнилось четырнадцать лет. Предполагалось, что мы едем на рыбалку, но он убедил нас сделать крюк по пути домой. Нечто вроде мистической экскурсии, чтобы посмотреть то место, где возникли ночные кошмары нашего детства.

Был ясный день, когда мы восьмером стояли позади развалин хижины Демпси Фонтено и смотрели на пруд, где погибли Эмбер и Орли. Меня это так напугало, что я неделями плохо спала и чувствовала себя неспокойно остаток лета. Теперь же при мысли посетить это место в темноте меня начинает подташнивать.