Темные ущелья

Сотню ярдов по кривому переулку под названием Расселина Свечника они прошли гуськом, пробираясь по булыжной мостовой с выбоинами. Те, кому приходилось тащить носилки, изо всех сил старались не споткнуться и не уронить своих подопечных. Махмаль Шанта громко настаивал на том, чтобы пройти этот участок пешком, но Гил его не слушал. Он хотел убраться отсюда как можно быстрей, а Шанта вряд ли справился бы с этой местностью в темноте.

В Расселине было неестественно тепло, сверху почти не проникали ни дождь, ни ветер. Где-то на краю восприятия настойчиво мелькали подсвеченные синим воспоминания о темных ущельях, угрожая вышвырнуть его из здесь-и-сейчас, снова отбросить в кошмар. Он шмыгнул носом и затолкал их куда-то вглубь себя, как поступал с болью от любой другой раны. Наклоненные внутрь, выступающие этажи домов с обеих сторон нависали над переулком, словно предвещая жуткий обвал. Мириады темных окон и крошечных балконов предрекали более прозаичные угрозы в виде засады с использованием арбалета, лука или просто какой-нибудь тяжелой посуды и камней.

По-прежнему никаких признаков Рисгиллен.

Он велел Клитрену отступить и заняться арьергардом, сам выдвинулся на пару шагов вперед и повел отряд с чувствами, распростертыми как сеть, вздрагивающая в ответ на любой проблеск жизни, человеческой или иной. Но если кто-то и следил за ними сверху, он не ощущал никаких признаков чужеродного присутствия. И если кого-то и волновало, что он здесь устроил, что он обрушил на этот город, то этот кто-то держал свои мысли при себе, по крайней мере в эту минуту.

Ближе к концу Расселины, когда впереди забрезжил свет, Рингил наткнулся на пару трупов, обнаженных ниже пояса и с перерезанным горлом. Кто-то чересчур застенчивый явно использовал переулок, чтобы уединиться, но они уже давно испустили дух. Он мельком увидел бледные, как у утопленников, лица, грубые разрезы под подбородком, черные и блестящие. Кажется, один из мертвецов был парнишкой, а второй – женщиной, ровесницей Гила, но в полумраке он не мог сказать наверняка.

Он отвел взгляд.

Несколько мгновений спустя они высыпали на освещенное фонарями пространство бульвара Рассвета, обнаружили там еще больше трупов, горящие и дымящиеся дома, но никаких признаков того, кто нес за это ответственность. Они пропустили вечеринку. Рингил оглядел разрушенную пустынную улицу. Заметил, что отряд наблюдает за ним в выжидательной тишине, и сдержал глубокий вздох облегчения.

– Всё в порядке? – спросил Клитрен, приближаясь сзади.

– Да, а что может быть не в порядке? Давай, бери авангард на себя. Вдоль по улице, никуда не сворачивая. Задавай темп. Мы почти дома.

Он позволил Клитрену вести отряд, сам отступил на пару рядов, размышляя над образами в своей голове. Менит Танд снова присоединился к нему, шагая рядом. Рингил ничего не сказал работорговцу, и тот продолжал идти молча, но его явно волновало что-то, чего он не сказал раньше. В конце концов Гил сдался.

– В чем дело, Танд?

Работорговец откашлялся.

– Да. Я отлично знаю, мой господин, на какие жертвы тебе пришлось пойти. Мне достаточно хорошо известно, каково это – иметь кровные связи с обеими сторонами, разделенными прискорбной пропастью.

Рингил фыркнул.

– Чтобы отыскать мои кровные узы с имперцами, придется закопаться в прошлое на несколько поколений.

– Тем не менее они есть, да к тому же благородные. Я читал про Ашнальскую схизму. Откровенно говоря, это был настоящий фарс и вероломство по отношению к некоторым лучшим семействам Империи. Твоих предков не должны были изгонять.

– Но изгнали.

– Да уж. И это делает твои жертвы, принесенные здесь, еще более… значимыми. Одно дело – связать свою судьбу с Империей, любой знаменитый наемник мог бы сделать то же самое. – Танд помолчал. Он, похоже, сам был вынужден разбираться с собственными чувствами. – Но сделать выбор – это совсем другое. Да к тому же столь эффектным образом. Пойти с огнем и сталью на город, где появился на свет, предать самую важную часть своего происхождения, чтобы выполнить свои обязанности, закрепленные в Имперской хартии. Как я уже сказал, это не будет забыто.

– Я уже был здесь изгнанником, Танд. – В словах ощущалась тяжесть мертвого железа – потеряв Ракана, Арчет и Драконью Погибель, Рингил был не настроен купаться в овациях. – Ты же знаешь, что в прошлом году я попытался спалить всю работорговлю Трелейна?

– Да, до меня дошли слухи.

Рингил изумленно уставился на него.

– Ты узнал об этом до того, как мы отправились на Хиронские острова?

– Да, за некоторое время. Я навел справки.

– И ничего не сказал?

Танд пожал плечами.

– Мне показалось, ты больше не считал это важным.

– Да ладно?

– Ну… скажем так, к тому времени ты как будто ощущал себя достаточно комфортно среди разнообразных проявлений рабства, не испытывая явных побуждений убивать тех, кто пользовался или владел рабами, или каким-то иным образом устраивать хаос. На самом деле, если позабыть о неблагоразумных вещах, коими вы занимались с юным капитаном гвардейцев, ты вел себя безупречно.

«Вел себя безупречно». Гил поморщился.

– Ты и об этом знал, да?