Темные завесы

Кэтрин вздрогнула. Но не из-за того, что только что сказала подруга.

– Там вроде кто-то пришел…

И тут снизу донесся треск дверного звонка.

У входной двери ее ждал Уоррен Райт. Франтоватый, как и в тот раз. При виде его Кэтрин была настолько ошеломлена, что просто стояла столбом, не в состоянии вымолвить ни слова. Он и сам казался немного дезориентированным. Так недоуменно прищуривался, как это бывает, когда видишь что-то, чего, как ты знаешь, просто не может существовать в природе, но все-таки вот оно – смотрит тебе прямо в лицо. Естественно, у него хватало светской закалки, чтобы не позволить этому моменту затянуться.

– Можно войти? – Он улыбнулся.

– О, конечно. Я просто немного растерялась.

– Простите за вторжение. Я знаю, мне следовало позвонить, но это могло испортить сюрприз. – Стоя перед дверью, Уоррен наклонился и подобрал с крыльца потрясающее антикварное зеркало, затем шагнул с ним в фойе. – Мне полностью отреставрировали его к годовщине свадьбы моего брата. У меня так и не было возможности вернуть его. С тех пор оно лишь пылилось у меня в подвале.

Александра даже не пыталась не шуметь, спускаясь по лестнице. Ей требовалось, чтобы ее услышали.

– О, Эл! – воскликнула Кэтрин, радуясь возможности отвлечься. – Это дядя Джека Райта. Уоррен Райт. – А затем уже Райту: – Александра Голд, моя лучшая подруга по колледжу.

– И ее ангел-хранитель, – предостерегающе добавила Алекс, выступая вперед, чтобы пожать руку Райта.

– Да, «Брэкенридж, Келли и Левин»… Вы распоряжались частью имущества моего брата, если мне не изменяет память. – Не дожидаясь ответа, он отпустил руку Алекс и вновь полностью сосредоточился на Кэтрин. – Как бы там ни было, после вчерашнего вечера я подумал, что, пожалуй, эта штука вполне может вписаться в ваши реставрационные планы.

– Как любезно с вашей стороны, – произнесла Кэтрин, отчаянно пытаясь не обращать внимания на распахнувшиеся глаза Алекс за головой у Уоррена.

– Раньше оно висело вон там.

Отнеся зеркало в гостиную, он приложил его к стене рядом с камином. От какого-то низкого гула вдруг задребезжали оконные стекла. Наверху хлопнула дверца стенного шкафа.

– Чертовы грузовики… Нельзя пускать их в жилые кварталы, – пробурчал Райт, прислоняя зеркало к стене и отступая назад, чтобы полюбоваться им.

Клик-клик-клик.

Это щелкала зажигалка у него в кармане, когда он открывал и захлопывал крышечку.

– По-моему, зеркало будет смотреться там просто чудесно, мистер Райт. Я немного ошеломлена, – запинаясь, пробормотала Кэтрин.

– А зря. А потом, мне-то оно на что? – Взяв ее за руку, он приложился к ней губами. – Я рад, что кто-то наконец-то возвращает это место к жизни.

Уоррен повернулся, чтобы осмотреть комнату, и, похоже, погрузился в какие-то другие воспоминания.

– У нее было такое чувство стиля… – пробормотал он так тихо, что Кэтрин даже засомневалась, действительно ли его услышала. – Ну ладно, там меня шофер уже заждался.

Но перед тем, как выйти за дверь, обернулся.

– И давайте просто Уоррен, пожалуйста.

– Ах ты мелкая вонючка! – воскликнула Алекс, едва за ним закрылась дверь. – И что же за представление ты устроила в тот вечер?

– В смысле?

– Зайка, мистер «Просто Уоррен» – один из самых влиятельных людей в Вашингтоне. Богаче Господа Бога, а связей у него побольше, чем у «Фейсбука». Он был легендой в Министерстве юстиции еще до того, как ему стукнул тридцатник. А сколотил несметное состояние на пару с братцем, когда ему еще не исполнилось сорока.

– Я знаю, кто он такой, Алекс.

– Будь осторожней, девочка. Этот человек не принимает «нет» в качестве ответа.

На Кэтрин волной накатила дурнота. Пришлось изобразить улыбку, чтобы Алекс этого не заметила.

– Господи, Эл, да он такой старый, что мне в отцы годится!

– В этом городе есть одна поговорка, Кей. Лучший афродизиак – это власть. И знаешь, зайка, в данном смысле это весьма сексуальный мужик.

От этой мысли у Кэтрин и вовсе голова пошла кругом.

* * *

Раскапывание могил. Так это назвала Алекс. Раскопки трагедии, которая должна оставаться в прошедшем времени, – ужасная сноска к тому моменту, которому давно следует позволить покоиться в мире безвестности. Наверное, подруга была права. Какое Кэтрин имеет право воскрешать все эти события? Какое ей до этого дело? В конце концов, Энди Уорхол[25] был прав лишь отчасти: в его эпоху телевизионных новостей даже пятнадцать минут славы уже начинали выглядеть по-свински. Теперь же мало что способно удержать внимание людей, помимо очередного перерыва на рекламу. Синдром дефицита внимания – повсеместное явление. Всегда находится какая-нибудь новая грязь, чтобы пощекотать нервы. Новые лица, новые скандалы… Вроде печенья-безе, которое так быстро тает во рту, что не оставляет после себя ничего, кроме недолгого приторного привкуса. Если сейчас кто-нибудь вспомнит, что случилось с великолепной, богатой и титулованной Ребекой Райт тридцать пять лет назад, то в лучшем случае мимолетно и в непристойном ключе. Какую цель преследовал бы пересмотр случившегося, кроме как расстроить всех, кто пережил это? Особенно Джека.