Темный бог вечности

– Вот еще о чем хочу Вас предупредить. Имейте в виду, Вас начнут подбивать вступить во владение немедленно. Орден возьмется тут же обеспечить правовую и теологическую поддержку, и вместе с силовиками предложат немедленно устранить правящую династию, только прикажите. Так вот. Делать этого не надо. Категорически. Если Вы это сделаете, и Вы, и Ваши потомки навсегда останетесь узурпаторами. Устранение самого Свена, его сына и обеих дочерей ничего не даст. За столетия правления династия обросла родственниками, всех законных претендентов на престол не перебьешь. Тут один дурачок, что задумал усесться на трон Франкона, уже прокололся. Франкона убрать так и не удалось, он исчез, найти его не мо-гут! Даже всех прямых наследников не нейтрализовали. У Франкона дочка незаконнорожденная уцелела, а она – как утверждают – вполне себе официально удочеренная, и в какую она щель забилась никому не известно, что характерно. Нет-нет, воцаряться надо легитимно. Например, так: старый Свен отрекается от престола в пользу старшей дочери, а она у него чудо как хороша. Вы на ней женитесь. Таким образом, формально – да и фактически Свены сохраняют трон. Плата за это – уход сына в имперскую армию. Став биопом он уже не сможет иметь детей. Альтернатива для всего семейства – судьба Франконов. Вы сумеете пристроить наследничка в армию?

Фетмен думал недолго.

– В гвардию Компаний я его пристрою, пожалуй. В особые части, причем на немалые чины.

– Куда-куда?.. Вы и это можете? – Брандис смотрел на него с некоторым ошеломлением: служба в гвардии Компаний была куда легче, а оплата оной не в пример выше, чем в регулярных армейских частях.

Фетмен пожал плечами. Не станешь же объяснять чудаку, что в армии у тебя никаких ходов нет и быть не может, а с гвардейским руководством в свое время и выпито вместе немало, и делишки кое-какие провернуты. Пусть думает, что ты вхож в сферы, причем не только в колониальных ведомствах, но и у Генерального акционера. Обрадованный Брандис хватил, между тем, изрядный глоток репса и, глядя на Фетмена влюбленно-преданными глазами, продолжал:

– Да-а, дорогой друг, покровитель и сюзерен, титулы – это нечто особенное. Они возвышают. Они окрыляют. Они – как приправа к жаркому, как… но главное, основное, фундамент, так сказать, это, конечно, власть. Какая-таки это упоительная штука! Вот мы с вами – кто мы в смысле знатности с точки зрения потомственных аристократов?.. так, пописать вышли, а стоит захотеть – э-эй, бароны-ы, графья, комты всякие там и прочие короли, ау-у, где вы?.. Моргнем глазом – нет короля. Нехило для безродных шавок? Погодите немного, и король, его хреново величество с родословной в несколько сотен лет, дочку свою капризную, породистую и норовистую самолично за ручку Вам приволочет, как бы ни упиралась, собственноручно ее вам под бочок уложит, одеялко заботливо подоткнет, чтобы сквознячки Вам голую задницу не просквозили, и на цыпочках удалится, доброй ночи почтительно пожелав. А Вы ее, нежненькую и всю из себя – ах! – возвышенную будете драть во все дырки безо всякого почтения и думать: ах, какие же вы все, все-таки, дерьмо! Что захочу, то и буду с вами делать! Захочу – заместо писсуаров рожи ваши стану пользовать, и попробуйте мне только пасти не раскрыть!

Перед глазами у Фетмена мелькнула – даже сердце зашлось – упоительнейшая картина: Милица в разодранном пеньюаре перед ним на коленях ловит, давясь… раскрытым ртом… а по ее подбородку… на обнаженную грудь… у-уф, чертов Брандис! Но ведь прав, малиновый, ой-как прав, и чем благороднее такая стерва, чем норовистее, тем слаще ее выставить раком – не выеживайся тут!

Таверна, между тем, не то что наполнилась, а просто переполнилась посетителями, так что свободных мест практически не осталось. То в одном, то в другом углу развеселые студиозусы и военные со своими подругами в песенном угаре уже не пели, орали фьюты – кто кого переорет, отчего гвалт стоял уже просто оглушительный. Брандис спохватился.

– Вам, сэр, пожалуй, уже следует пойти во дворец. Пока переоденетесь, пока то-се, уже и время идти к Наместнику. Да, вот еще что. Много людей с собой не берите. Хватит и одной Вашей великанши. Простите за смелость, не могу удержаться, давно хотел поинтересоваться… как она в постели? Чудо, наверное? Вулкан. Цунами… Что значит – не знаете?.. Вы ее никогда?.. Как это Вам удалось удержаться? Вы гигант, я бы не смог.

Брандис повернулся к своим гвардейцам и повел бровью. Тотчас двое из них встали из-за стола и пристроились за спиной Фетмена.

– Эти парни проводят Вас. А я, с Вашего позволения еще немного задержусь. Вон, гляньте, видите какая цыпа-дрипа, да нет, левее того ваганта с виолоном, за бородатым драгунским лейтенантом?

За бородатым драгуном действительно пристроилась редкостная красотка. Правда, сама она не спускала глаз с молодцеватого парня с палашом на боку, явно из вечных студиозусов, болтавшего у стойки с трактирщиком. Впрочем, насколько Фетмен успел узнать малинового капитана, наличие ухажера с палашом его нисколько не смутит и не остановит.