Темный день

– Не съедим ли мы вас? – усмехнувшись, переспросил Варч. – Охо-хо… брось, парень. У вас, людей, полным-полно предрассудков насчет людоедов. Вы нас до сих пор считаете дикарями, которые только и мечтают сожрать кого-нибудь?

Он покачал головой.

– Что, я, по-твоему, похож на того, кто питается человеческим мясом?

Дарин растерянно пожал плечами.

Варч был кряжистым, широкоплечим человеком с обветренным загорелым лицом. У него была черная, с проседью, короткая борода, такая же лохматая, как его шевелюра, а из-под густых бровей смотрели яркие голубые глаза. Одет он был как-то особенно ладно и аккуратно: в черную рубаху, меховую безрукавку и кожаные штаны, заправленные в мягкие сапоги. На поясе висел большой нож в простых деревянных ножнах.

Варч помешал в котелке деревянной ложкой с длинным черенком и продолжил разговор.

– Вот, к примеру, сегодня у нас на обед суп из дикого кролика, – он потянул носом. – Обычный кролик, тут их полно. Так себе кушанье, но если добавить кореньев и дикой мяты, то получается неплохая похлебка. Да что там, вот попробуете сейчас. Съесть путников, ну и ну, – он покачал головой. – Чего только люди не выдумают! Если бы вас съесть хотели, мы б вас связали или еще что. А вы – свободны, идите куда хотите, мы не препятствуем! Так, Нариш? – Варч посмотрел на второго людоеда. Тот согласно кивнул.

Нариш казался гораздо моложе Варча. Волосы и борода его были медно-рыжими, а зеленоватые глаза так напоминали кошачьи, что Дарину, при взгляде на молодого людоеда, невольно пришло на ум сходство с котом, затаившимся у мышиной норы. Нариш хлопотал у котелка с похлебкой, вскользь поглядывая на гостей. Иногда он встречался взглядом с Дариным и тут же быстро отводил глаза, но парню показалось, что в глубине кошачьих глаз мелькает что-то похожее на смех.

– Вот и Нариш согласен, – рассудительно продолжал Варч. Он облизал ложку и аккуратно положил ее на чистый лист лопуха. – Мы всего лишь предлагаем с нами трапезу разделить, поговорить о том, о сем. Глядишь, и получше про людоедов-то думать станете, а то чего только про нас не болтают! А ведь раньше-то нас и в армию вербовать не гнушались! Да только после Пфафнуса генералы не захотели, чтоб людоеды и дальше служили, о-хо-хо… а ведь мы были на хорошем счету! А ты, парень… – тут Варч перебил сам себя. – Да что же это я! Совсем из головы вылетело, старею, что ли? Что ж это я все «парень», да «парень»! А ведь у тебя и имя, небось, есть?

Он прищурил глаза и весело глянул на Дарина.

– Да, конечно, – немного приободрился тот. – Меня зовут Дарин. А это – Басиянда. Мой… э… мой слуга, в общем. А вот тот – Кехелус.

Варч хлопнул себя по коленям.

– Вот и познакомились! А то, право, даже неловко как-то. Ну, как нас зовут, ты уже знешь. Я – Варч, вот его Наришем кличут, а вон у дерева – то Саграмона. Наш генерал Пфафнус частенько говорил…

Дарин немного успокоился. Похоже, что слухи о людоедах и, вправду, были сильно преувеличены. По крайней мере, Варч казался добродушным и спокойным человеком, который вовсе не собирается немедленно сожрать гостей.

– Пфафнус? – Дарин порылся в памяти. – Генерал Пфафнус, герой войны? А мы его видели совсем недавно!

Старый людоед заинтересовался.

– И где ж вы его видели-то?

– В Лутаке, на кладбище. Он ходил навещать своих воинов.

Варч просиял от радости.

– Старина Пфафнус! – растрогано проговорил он. – Эх, вот было время! Сколько войн мы прошли вместе, сколько битв! Наше подразделение мирных горных людоедов он особенно ценил. А мы, поверишь ли, горы за него своротить готовы были!

Он вручил деревянную ложку Наришу, а сам уселся на камень напротив Дарина и подпер щеку кулачищем.

– А ты, значит, с Пфафнусом хорошо знаком?

– Ну, не сказать, чтоб хорошо. Так, просто слышал кое-что, а потом и встретил случайно, – пояснил Дарин. – Он, конечно, уже старый, но ничего, выглядит бодро.

– Генерал Пфафнус! Вот был человек! А какой воин! Не чета нынешним. И нас понимал, как никто, – кивнул Варч. – У него, знаешь, хорошая поговорка была: «Дружба дружбой, а котелки – врозь». Смешно, правда? Это он сам придумал. Он всегда говорил: «Воюйте, говорил, сражайтесь, а насчет питания – не обессудьте. Уж как-нибудь сами, а то полковые интенданты наотрез отказываются поставлять в армию человеческое мясо». Это тоже шутка такая была, – пояснил людоед. – Ну, да мы на шутки не обижались! Питание у нас на войне было хорошее, разнообразное. Деликатесы, опять же, перепадали часто, – он мечтательно вздохнул.

Нариш помешал варево в котелке и чему-то усмехнулся.

– Мы – народ покладистый. Веришь ли, даже не обижаемся на то, что нас до сих пор людоедами кличут. Да что же это я, опять все о себе, да о себе! – спохватился Варч. – А гостей-то и не слушаю. Ты лучше о себе расскажи. Ты из Лутаки?

Дарин кивнул.

– Вот как! – довольно сказал Варч. – Слышишь, Нариш, он из Лутаки! Хороший городок. Жаль, людоедов там не жалуют, поэтому мы туда давненько не заглядываем. Женат?

Дарин поспешно замотал головой.

– И правильно, – отеческим тоном одобрил старый людоед. – И не торопись, успеешь еще!