Темный рыцарь: Возрождение легенды

Фондовая биржа, место первого нападения Бэйна на оптовых торговцев и трейдеров Готэма, была превращена в фальшивое здание суда, где присутствовали толпы насмешливых зрителей. Сбежавший осужденный, который обменял свой оранжевый тюремный комбинезон на плохо сидящую на нем черную мантию, руководил процессом над банкиром и его женой. Их обвиняли в особо тяжких преступлениях и измене народу Готэма. Дрожа, они цеплялись друг за друга на скамье подсудимых, когда Джонатан Крэйн, осужденный убийца, который когда-то терроризировал город, вынес им приговор.

Он ударил молотком по поднятому над трибуной колоколу торгового зала.

Толпа взревела в одобрении.

Бэйн молча смотрел из верхней галереи.

«Трофеи будут получены...»

Когда-то эксклюзивная квартира стала местом центральной вечеринки. Десятки незаконно вселившихся в пентхаус разграбляли то немногое, что осталось после первой волны мародеров. Пьяницы, наркоманы, проститутки и бездомные беглецы с треском вскрывали бутылки шампанского, забрызгивая друг друга пеной, перешагивая через сломанную мебель и семейные реликвии. Шлюхи и наркоманы устроили импровизированный показ мод, используя ворованные меха и украшения. Пьяница мочился в углу.

Селина держалась сама по себе, нахмурившись, наблюдая за праздником.

«Кровь будет пролита...»

Офицер Росс посмотрел на дневной свет в вышине. Свет проник в узкую ливневую канализацию, частично забитую бетоном. Корзина с припасами была спущена в руины туннелей, где оказались заживо похороненными он и сотни других полицейских.

Сначала он ожидал, что город начнет полномасштабное спасение, используя тяжелую технику и группы рабочих, чтобы прокопать путь к попавшим в ловушку служащим, но, видимо, это произойдет не скоро. Они все еще оставались в канализации.

Он застрял в канализации. Вдали от жены и дочери.

Росс схватился за корзину, в которой лежал черствый хлеб, заплесневевшие фрукты и мятые банки с мясом. У него заурчал живот, он раздал продукты другим офицерам, надеясь, что ее хватит, но зная, что это не так.

Он дрожал, пытаясь вспомнить, каково это – чувствовать тепло.

«Все полицейские будут жить, пока не будут готовы служить истинной справедливости...»

Ядро реактора ярко светилось, индикаторы горели красным, когда большую металлическую сферу погрузили в черный грузовик без опознавательных знаков. Наемники закрепили бомбу внутри машины.

«Этот великий город выстоит. Готэм выживет».

Внутри грузовика цифровой счетчик показывал ноль.

Брюс не мог больше смотреть новости. Сжав зубы от боли, он раскачивался взад-вперед на кровати, пока не перевернулся через ее край и не упал на твердый каменный пол. Резкий возглас вырвался из его губ, когда он положил ладони на грязный пол и прижался к нему.

Его смотритель в замешательстве уставился на него, словно боясь, что его подопечный упал случайно. Только когда Брюсу удалось поднять лицо на несколько дюймов от земли, стало очевидно, что – безумно – он пытается сделать отжимание.

«Всего один подход, – приказал себе Брюс. – Ты можешь это сделать!»

Его кричащий от боли позвоночник думал иначе.

Слепец залаял по соседству. Невидимые глаза повернулись к Брюсу, пока мужчина напрягал слух. Несмотря на свои дефекты, он, казалось, понимал, что происходит.

– Он говорит, что вы должны сначала вылечить спину, – перевел европеец. Он помог Брюсу перевернуться на спину. Каждое движение отзывалось болью в позвоночнике. Грубый каменный пол был похож на гвоздь.

– Откуда он знает? – спросил Брюс.

– Он был тюремным врачом, – ответил ему узник. – Морфинист, вызвавший недовольство влиятельных людей. Включая вашего друга в маске.

– Как?

Европеец вздохнул, возможно, понимая, что Брюс будет продолжать расспрашивать. Или, может быть, он просто надеялся отвлечь подопечного историей. В любом случае, европеец говорил тихо, его голос был негромким и печальным.

– Много лет назад, во время чумы, Бэйн подвергся нападению со стороны других заключенных. Неуклюжие попытки доктора исправить нанесенный ущерб привели к постоянной агонии Бэйна. Маска подает газ, который сдерживает его боль.

«Полезная информация», – подумал Брюс.

– Бэйн – ребенок, о котором ты говорил? Он здесь родился?

Заключенный кивнул.

– Легенда гласит, что наемник, работавший на местного военачальника, влюбился в его дочь. Они тайно поженились. – Он вытащил веревку из зала и завязал ее под мышками Брюса. – Когда военачальник об этом узнал, он приговорил наемника к заключению в этой яме. Но затем передумал и изгнал его, бросив на обочине бесплодной дороги. Наемник понимал, что дочь военачальника добилась его освобождения, но не знал истинную цену своей свободы. Она заняла его место в яме.