Тень богов

– Попробуй сделать какую-нибудь глупость, и я сожгу плоть с твоих костей, – рявкнул он человеку со сломанным носом. Воин на мгновение задержал взгляд, переступил с ноги на ногу и отвел глаза.

– А теперь, – обратился Скальк к Скапти, – скажи мне: что задумал Хакон за спиной матери?

Снова воцарилась тишина. Затем Скапти глубоко вздохнул.

– Мы просто позволили Дрекру привозить свои… товары сюда. Иногда он… хранит их здесь какое-то время, иногда они идут на запад, иногда на север. Принц приказал нам разрешать Дрекру делать все, что ему заблагорассудится.

– Хм, – Скальк подергал светлую бороду и нахмурился.

– Мой сын здесь?

Орка зарычала. Она чувствовала потребность в нем глубоко в костях. Предчувствие того, что сын где-то рядом, будоражило ее кровь, как жар кипятит воду.

– Заткнись, ты, – прорычал Скапти Орке.

Снаружи донеслись крики и топот копыт. Раздались голоса во дворе. Хага прохромала к окну и выглянула наружу.

– Всадники, – сказала она. – Дренгры, некоторые с орлом Хелки.

– Приведи их, – сказал Скальк, и стоящий у двери воин ушел. Орка уже знала, кто был во дворе. Или догадывалась.

Она проверила свои путы: толстая и тугая веревка обвивала запястья. Если бы Орка встала на цыпочки, она смогла бы дотянуться до узла зубами.

– Не двигайся, сука, – сказал ей Сломанный Нос.

В зале внизу послышались шаги, затем глухой стук вверх по лестнице, и дверь распахнулась. Первым вошел воин, который ранее отправился за гостями крепости. За ним шагал дренгр, молодой человек в кольчуге с мечом на бедре, темноволосый, с заостренным носом.

Морд глухо зарычал.

– Гудварр, – пробормотала Орка. Арильд замерла в дверном проеме за ним, еще больше дренгров толпились позади.

Вдалеке снова послышался детский крик.

– Это мой сын? – прорычала она. Кровь бурлила в жилах, и красный туман начал просачиваться сквозь ее сознание.

Гудварр стоял и смотрел, изучая присутствующих в комнате. Потом его взгляд остановился на Морде и Лифе. Он улыбнулся и шагнул к ним, обнажая меч.

– Стой! – закричал Скальк, но движение Гудварра было уже не остановить. Он отвел руку назад и вонзил меч в живот Морда, так глубоко, что кровь плеснула из спины. Потом повернул лезвие. Морд закричал и скорчился.

Лиф орал от ужаса, выплевывая во все стороны осколки льда.

Гудварр схватил Морда за волосы и поднял ему голову, чтобы посмотреть в глаза.

– Так кто я? Нидинг из дерьма куницы? – сказал он, снова поворачивая меч, и крик Морда стал оглушающим.

Лиф завопил и забился в своих оковах, когда Гудварр вырвал свой меч из Морда, выпустив волну крови. Морд обмяк, скуля и хныкая.

Со двора снова донесся плач ребенка.

Что-то изменилось глубоко внутри Орки. Между ударами сердца ее сознание прояснялось, а восприятие обострялось. Она чувствовала, как кровь бурлит в ее венах, жар гнева трансформируется, внезапно становясь холодным, первобытным, охватывающим все тело. Огонь и лед смешались. Прилив силы наполнил ее мышцы, зрение прояснилось, как и все остальные чувства. Она рванулась и вцепилась зубами в веревку с узлами, связывавшую ее запястья. Зубы внезапно оказались острыми, способными порвать и разодрать все что угодно. Веревка упала.

Все смотрели только на Гудварра и Морда. И Орка скользнула к поясу с оружием на столе.

Хромая Хага увидела ее первой, уронила ведро, потянулась к копью, прислоненному к стене, и открыла рот, чтобы выкрикнуть предупреждение.

Орка взвыла, схватила пояс с оружием, выхватила кинжал и топор, прыгнула на Хагу, ударила ногой по древку копья и вонзила клинок в живот женщины. Кровь плеснула на руку Орки. Затем она оттолкнула Хагу и выпрямилась, упиваясь ревущей бурей железа, приливом ярости и силы, поглотившим ее.

Вокруг нее кричали воины, обнажая оружие. Гудварр бежал, спотыкаясь, прочь от Морда и Лифа к открытой двери, где столпилось еще больше воинов. Орка вонзила свой топор в череп лысого мужчины и вырвала его, когда он упал в жаровню, рассыпая пылающие угли и раскидывая огонь. Воины приблизились к Орке, и она врезалась в толпу, смеясь и воя, неся боль и смерть. Затем она оказалась рядом с Лифом и перерезала веревку, связывающую его запястья.

Он потянулся за упавшим оружием.

– Нет, – рыкнула Орка. – Держись позади меня, – предостерегающе оскалилась она на Лифа, а затем снова двинулась вперед, бросаясь на воинов, заполнивших комнату. Правда, теперь они колебались.

– Eldur logar björt![31] – раздался голос. Это был Гальдурман, Скальк, и на конце его посоха вспыхнуло пламя. Орка швырнула в него свой топор. Лезвие врезалось ему в плечо, отбросив все тело назад. Гальдурман упал на воинов в дверном проеме и выронил посох.

Воины выстроились против Орки, направив на нее мечи, топоры, копья. Семь, восемь мужчин и женщин в комнате, еще больше в дверях и в коридоре за ними. Орка сделала паузу и приняла защитную стойку. Даже волк, пробудившийся в ее крови, знал, что победить с таким соотношением сил невозможно.

Она улыбнулась им кровавой ухмылкой.