Тень деревьев

Вечера апреля! Неба свод лазурный.
Ангел с наклонившейся случайно урной.
О, какой восторг в сердцах встает опять
И кладет на женщин томную печать.
Гаснут золотые розовые зори,
Город в этот миг вдали поет, как море.
Приоткрыта кем-то дверь в весенний сад,
И в пыли зеленой тополя дрожат.
Из ворот идут толпой мастеровые,
И звенят о камень каблуки большие…
Кажется, святая Вероника ждет,
Чтобы снять с их лиц усталых гарь и пот.
Кончена работа, завтра — завтра пасха,
Колокол поет с какой-то грустной лаской,
Пробуждая в сердце все, что спит в пыли,
Все, что мы из детской веры сберегли.
Но уж ночь языческая тихо встала,
Скрыв улыбку строгой складкой покрывала.
И омытый ночи голубой водой,
Ясно выступает месяц молодой.
Чьи-то женские невидимые руки
Опускаются, рассеивая звуки.
Гаснут краски, кротко тонут голоса,
И синеют голубые небеса.
Миг, когда душа толпы, одним объята,
Умирает вместе с заревом заката.
Вечера апреля! Шепоты вокруг,
Томность губ и потаенный трепет рук.
И Амур рукой невинной, но умелой
Из колчана золотого вынул стрелы.
Сходит медленно весенней ночи мгла,
И в руке его жестокая стрела…

Реми де Гурмон 1858–1915

В ЦЕРКВИ

Симон, покорный, мы пойдем с тобою,
Навстречу крестьянам, идущим с серпами.
Я калитку пред тобой открою,
И собака поглядит на нас грустными глазами.
Пока ты будешь молиться, я помечтаю о трудной ноше
Строивших эти стены, колокольню с крестами,
О сводах, похожих на ломовую лошадь,
Нагруженную нашими смертными грехами.
Я буду мечтать о людях, которые мощи святого Рока
В тысяча двести двенадцатом году закопали,
О тех, что звонили с башни высокой,
О тех, что покрывала церковные ткали.
О людях, точивших камень терпеливо,
О тех, что колокол украсили резьбою тонкой,
Нарисовали на стеклах королей благочестивых
И спящего в маленьких яслях ребенка.
Я буду мечтать о тех, что ковали крест старинный,
Петуха, зверей и двери с замками,
О тех, что из дерева выточили святую Екатерину,
Которая покоится со сложенными на груди руками.
О тех, что служили длинные литургии,
О руках, которые другие руки благословляли,
Я буду мечтать о кольцах, о свечах, об агонии,
О слезах женщин, об их печали.
Я буду мечтать о кладбище, где лежит, отдыхая,
Столько ушедших, далеких, забытых,
От которых осталась лишь трава густая
Да имена на старых замшенных плитах.
Когда мы выйдем, будет темно на дороге,
Мы будем как белые призраки во мраке,
Мы вспомним о жизни, о смерти, о Боге.
Об оставленной дома собаке.

ДА БУДУТ РУКИ ГРЕШНЫЕ ТВОИ БЛАГОСЛОВЕННЫ…