Солнце умирает, точно огненный циклон,Точно желтых труб широкий и протяжный стон.Поезд с грустным свистом пробежал куда-то мимоИ обвеял наши души легкой тенью дыма.За собой влача благоуханье жарких стран,Солнце медленно уходит, и встает туман.В кабаке хрипит шарманка, этот голос кроткий —Голос вечной нищеты, нужды и горькой водки.Люди тянутся домой, болтают у дверей.Раздается чей-то смех, но неизвестно чей.И за миром красных стекол тихо и усталоТени, неуверенно скользя, проносят в залыЛампочки, похожие на алый цвет гвоздик.Все сливается и тонет в этот беглый миг.Странное слиянье смерти и забот о жизни…Очертанья дальние дрожат еще капризней.Вдалеке маячит на пригорке часовой.И я думаю один о радости былой…Я гляжу сквозь свод листвы, засохшей и унылой,На последний слабый отблеск пышного светила,Если б, как оно, уйти легко и просто прочьИ не знать тоски, что дико гонит в мглу и в ночь.
Андре Спир
(1868–1966)
«Что делать в этом мире?..»
Что делать в этом мире?Я иду, все глухо и тревожно,Я кричу, но уши внимающих мнеЕще трусливей, еще грубей, еще презреннее,Чем руки нищих, от которых я убегаю.О Музей, о тихое чудовище,Открой твое молчание, твой сумракМоим безнадежным шагам.И вы, картины, статуи, геммы,Дайте мир моей душе,Вы счастливые,Никому не причиняющие зла.«Дитя, дитя, — они отвечают, —Смотри лучше, подойди ближе.Вот наша правда:Полотно, доски, винты,Масло и пыль,Старое железо и камни,Неподвижные, серые, мертвые…»