Тень императора

Радость удачного побега была омрачена, когда Игорь понял, что возможности его передвижения крайне ограниченны. Для человека, который находится в Смоленске несколько часов, совершенно естественно плохо знать город. Ну а на что же ему тогда рассчитывать? Теперь можно было идти спокойно, но это не утешало. Корсаков шагал прямо, потому что других путей просто не было: вокруг топорщились высокие заборы. Пытаясь сориентироваться, он посмотрел по сторонам и увидел впереди «хаммер» болотного цвета, стоящий возле коттеджа, и женщину возле машины. Ну, значит, спросим у нее. Оставалось метров пятнадцать, не больше, когда из коттеджа выскочил мужик. Да что там мужик, настоящий мачо! И это было видно и понятно даже Корсакову. Казалось, он слетел со страниц глянцевого журнала, чтобы упрекнуть всю мужскую братию: как же это вы так, а?.. Все в нем, в этом мачо, было так, как рекомендовал Антон Павлович Чехов: и лицо, и одежда, и душа, и мысли. Впрочем, возможно, насчет души Игорь, кажется, заблуждался. Подлетев к женщине, мачо, не сказав ни слова, ударил ее по лицу. Даже не ударил, а врезал. Умело и смачно. Так, что слышен был хруст. Впрочем, может быть, Корсакову и показалось, потому что она не потеряла сознания, даже не упала. Она уткнулась в корпус «хаммера» и стояла молча.

— Ты, тварь, долго будешь вести себя как шлюха? — поинтересовался мачо.

Он явно был настроен на продолжение общения в режиме рукоприкладства. Вообще-то лезть в разговор двух незнакомых людей не в стиле Корсакова, но тут сама ситуация была несколько странной, и он, чуть прибавив шагу, спросил:

— Может, лучше сначала словами?

Удивленный мачо повернулся к нему, квалифицированно прикинул все обстоятельства и принял решение. Дождавшись, когда Игорь окажется в зоне досягаемости, он сделал очень хороший полушажок, разворачиваясь к нему, намереваясь нанести удар. И удар, надо признать, начинался хорошо, и так же хорошо мог бы и закончиться, если бы ему повезло больше. А повезло Корсакову, который только что имел возможность восстановить рефлексы. Он просто сделал паузу и, дождавшись, когда кулак почти достигнет той точки, где должно было быть его лицо, начал свое движение. Успешное, честно говоря, настолько, что печень-то этому самому мачо Корсаков достал. Слегка прикоснулся, но на это и был расчет. Мачо встрепенулся, сгруппировался и стал готовить новый удар. Увы! Времени у него было мало, и Корсаков этот дефицит еще усилил. Усилил так, что кулаку даже стало немного больно, а мачо, пролетев метра два, стал ложиться на землю. Точнее говоря, стелиться.

Женщина, за которую Корсаков решил вступиться, осмотрела последствия силового контакта и, так же спокойно, как приняла удар мачо, спросила у него:

— И на хрена ты это сделал?

Хороший вопрос! Жаль, что она не задала его чуть раньше. Может быть, Игорь и прошел бы мимо, но дело уже было сделано, и женщина нарисовала ближайшую перспективу:

— Сейчас пацаны выйдут, и тебе киндец, — сказала она об этом спокойно. Потом так же спокойно подошла к мачо, вытащила что-то из его кармана, села в машину и спросила Корсакова: — Ну, ты чего ждешь? Жить наплевать?

«Хаммер» — машина, наверное, хорошая, но слишком уж заметная. Особенно с германскими номерами. Ехали они молча, и у каждого на это имелись свои причины. Да и улочки, по которым они неслись, были очень узкими. Когда они вырвались из этого лабиринта, его машиноправительница спросила:

— Тебе куда надо?

— В Питер, — честно ответил Корсаков.

Она даже не удивилась, ответила спокойно:

— В Питер я тебя не смогу отвезти. — Потом подумала и продолжила: — Сам-то водишь? — Узнав, что у Корсакова с собой нет прав, достала портмоне, отнятое у мачо. — Вытащи-ка сотен пять-шесть, — попросила она. — Не тушуйся, это для меня.

И снова замолчала, а Корсаков сидел, держа в руке эти шесть стодолларовых бумажек. Минут через пять, не больше, они остановились возле темной «ауди». Женщина стала выходить из машины, когда у нее зазвонил телефон.

— Чего? А ты чего? А я знаю? Да я его в первый раз вижу! Сам ты — хахаль, дурак! Чё ты на меня орешь? Ты на Ленку так ори, понял! — Она отключила телефон и подмигнула Корсакову: — Вас на поводке не держи, совсем оборзеете! — Подошла к «ауди», открыла дверцу. — Значит, садись! Вот тебе эти баксы. Если остановят, просто скажешь, что права забыл дома, а сам опаздываешь к жене, которую увезли в роддом. Ну, соври чего-нибудь. Ясно?

Поток информации пронизывал мозг Корсакова насквозь, казалось, не задерживаясь ни на миг. Женщина тем временем снова ответила на звонок:

— Ну, а ты как думаешь? У меня наверное, синяк будет. Да, ты всегда так говоришь. Да я и так знаю, что дурак. И хорошо, что увезла. Пацаны-то сразу выбежали?.. Долго? — Она повернулась к Игорю и снова подмигнула. — Минуты три? Это он тебя хорошо приложил. Конечно, рада. Что ты опять заорал? Как тебе верить, сволочь ты такая? — И она снова отключила телефон и снова подмигнула нечаянному спасителю: — Меняем тачку, — села в «ауди».