Тень Серафима

Дракона выдавали не только глаза – лучезарные, золотые, с тремя зрачками, – не только цвет волос, напоминавший прозрачное рассветное солнце. Нет, гость ясно видел, что тело мужчины – лишь хрупкая оболочка, которая, как одежда с чужого плеча, мала и тесна. Оболочка, которую дракон мог сбросить так же легко, как цикада, в жаркие летние дни выбравшаяся на поверхность для своей песни.

Тем не менее временная оболочка эта была великолепна. Молодой человек и сам был хорош собою, статен, высок ростом и имел к тому же крайне гордый вид, вероятно, положенный по праву одному из лучших представителей своего рода. Но и по сравнению с ним человеческое тело, заполненное абсолютным существом, казалось совершенным.

Существо выходило далеко за пределы физического тела. Оно было вне. Оно было больше, значительнее и непостижимее, чем все, что прежде доводилось видеть смертному.

Дракон находился на пике могущества: аура его сочилась силой, как сочится соком румяный, впитавший желанную сладость солнца бархатный абрикос.

– Приветствую тебя, великий Альварх, – справившись с невольно проявившимся трепетом, произнес наконец молодой человек, когда молча разглядывать в упор мистическое существо показалось уже немного чересчур.

Дракон обратил на него золотые глаза: те двигались лениво, до странного плавно и будто без особого интереса. Несмотря на теплый цвет радужек, взгляд оказался обжигающе холоден, молодой человек даже поежился. Так необыкновенно и так противоестественно, как если бы солнце было сделано изо льда.

– Я слышал, смертные называют это смелостью, – тягуче, нараспев проговорил Альварх, напрочь игнорируя приветствия и словно бы ни к кому конкретно не обращаясь. Голос его был похож на гречишный мед – густой, чистый, с еле заметной опасной горчинкой. – Наверное, это очень смело, не так ли?

Гость улыбнулся – уже увереннее, полностью овладев собой. Воистину, мало кто из людей, даже самого знатного происхождения, мог бы соперничать с ним в самонадеянности. Однако основания этому имелись: примечательная внешность выдавала исключительную чистоту крови и выдающиеся способности к магии, данные от рождения. Он был беловолосым, избранником Изначального.

– А я слышал, драконы никогда не отказываются от Игры, – не отвечая, почти с вызовом заметил он. – За этим я и пришел. Может, закончим с обязательными прелюдиями и приступим?