Тень Серафима

Манипуляции с минералами считались тогда общением с нечистой силой, именовались «богомерзким ведьмовством» и были строго-настрого запрещены. Люди, посмевшие заняться им, были прокляты и отлучены от Церкви. А потому инквизиторы с той же фанатичной ненавистью, что и сегодня Искажённых, преследовали и сжигали на кострах заклинателей, которые только-только начали открывать свои новые возможности…

С тех пор многое изменилось.

Годы шли, и ведьмакам удалось отстоять своё право на жизнь – и даже больше. Церковь постепенно утрачивала безграничное влияние на политику. Наконец, произошла Великая Схизма, и Церковь впервые раскололась сама в себе. Малая часть священнослужителей сохранила верность прежним убеждениям, большая же часть, уступив жёсткому давлению ситуации, вынуждена была принять сторону своих врагов. Первые были объявлены еретиками, и совместные преследования Церкви и магов обратились уже против них.

Произошла Ночь Явления Истины, и белые одежды священников в одночасье сделались алыми. С тех пор никогда больше уцелевшие служители Церкви не надевали этот чистый цвет. Осквернённый и запятнанный кровью, он стал символом власти новоявленных лордов-протекторов.

…Вот и сегодня лорд Ледума был в традиционном белом.

Вскоре после тех злосчастных событий произошёл вторичный раскол: объявив действия высших церковников братоубийством и отступничеством, от Церкви окончательно откололась Инквизиция, оставив таким образом священников без вооружённой защиты, в полной зависимости от ведьмаков.

Так центры силы поменялись местами. Мир стал иным, и вектор его развития непоправимо сместился.

Эти давние, кажущиеся сегодня нереальными события совсем уже стёрлись из памяти людей, и лишь редкие сохранившие верность старой Церкви фанатики помнили о них.

Впрочем, немногим более реальными казались Себастьяну события текущего момента. Встретить самого лорда-защитника на каких-то забытых Изначальным городских задворках, да ещё и в полном одиночестве? Уж скорее можно повстречать прохаживающегося в центре Ледума дракона… хотя это, наверное, всё же не совсем удачный пример.

Будет ли конец этим злым шуткам судьбы?

– Вероятно, ты мучаешься вопросом, почему до сих пор жив? – снисходительно усмехнулся черноглазый, заметив, что Себастьян пришёл в себя. – Напрасное беспокойство: ты получишь по заслугам, как только объяснишь мне, как нашёл это место и зачем явился сюда. Правдиво ответишь на все вопросы, а затем умрёшь.

Вот и конец. Себастьян ни на секунду не усомнился, что именно так всё и будет. Голос лорда звучал столь веско, что всё сказанное им просто обязано было немедленно облекаться в реальность. Слова его были почти осязаемы – и тяжелы. Так тяжелы, как камни.

– Можешь начинать, – холодно и властно поторопил ведьмак, ненавязчиво намекая на занятость правителя города, не имеющего ни времени, ни желания для пустых разговоров.

И Себастьян начал. Сам поражаясь спокойствию и уверенности в своём голосе, он поведал историю о расследовании – которое проводит, между прочим, по поручению самого лорда Эдварда – и о том, куда оно завело.

История получалась запутанной и какой-то неправдоподобно приключенческой, будто из классического детективного романа. Догадываясь, что всё это не внушает доверия, ювелир говорил кратко и ёмко, остановившись подробно лишь на причине своего злополучного появления на мельнице, которое случилось отнюдь не по его воле, что, несомненно, тоже следовало принимать в расчёт.

Как ни странно, внимательно слушающий его рассказ маг вовсе не счёл встречу с драконом фантастической.

– Как он выглядел? – уточнил он только, да и то – вполне себе будничным тоном.

– У дракона были разные глаза. – Себастьян не стал вдаваться в детали и красочные художественные подробности, резонно решив, что это и есть главный отличительный признак ящера, особая примета, которой от него и добиваются.

Однако странно, что правитель Ледума проявляет такой специфично направленный интерес. И, наоборот, совсем не проявляет удивления от известия, что по его городу совершенно свободно разгуливают нелюди. Всё это не могло не настораживать Себастьяна.

Но кто он такой, в конце концов, чтобы вмешиваться во внутренние дела Ледума? Этот город никогда не внушал доверия.

– Ты выполнил свою часть сделки? – прямо спросил лорд, и что-то в его голосе заставляло занервничать.

Зачем правителю знать об этом? Какого ответа он ждёт?

– Не уверен… – немного растерялся ювелир, призадумавшись. – Если говорить откровенно, я не вполне разобрался… похоже, это действительно та самая «девятая башня», но…

– Значит, нет, – резко прервал правитель и разочарованно махнул рукой, мысленно давая команду стражам. – Что ж за день-то сегодня такой…

Две тени беззвучно отлипли от стены и грубо вздёрнули вверх уже второго за последние несколько часов незваного гостя, хоть сам гость, разумеется, и не подозревал о напряжённом расписании лорда и переизбытке у него сегодня таких визитов. Себастьян, от греха подальше не рисковавший и пальцем пошевелить во время разговора, задохнулся и чуть не прикусил язык от внезапного подъёма.