Тень смерти (СИ)

Шиссат, из всех смертных хорошо изучившая лишь орков, считала главными пороками трусость и халатность — она надеялась, что темный дух подскажет ей слабости в охране переправы Абез, что позволит оркам быстро занять переправу и разбить Северную и Восточную Дивизии по отдельности. Однако ей объяснили, что пороки людей — гордыня и предательство. Потому армия Империи неспешно дотопала до Галкадара, а затем Шиссат при помощи владыки лжи приняла облик тени и проникла в лагерь Королевской Армии, расположившейся на южном берегу реки — в палатку сына короля, принца Элдреда. Змея до последнего не верила, что у нее получится — ведь она впервые должна была подтолкнуть кого-то принять преступное и, в общем-то, достаточно глупое решение… Однако, едва проникнув в сознание принца, она с облегчением поняла, что большая часть работы уже сделана за нее. Разум юного рыцаря уже был развращен королевой, его матерью. Шиссат невольно задумалась, не была ли королева, так же, как и она, надоумлена кем-то еще и не являются они все пешками в какой-то более крупной игре, но решила не встревать в разборку с кукловодами, кем бы они не были, а лишь подстраховаться и убедиться в том, что Рагар получит обещанную ему победу… Принцу змея нашептала, что орки хотят лишь золота и уйдут, если получат выкуп — это, кстати, было чистой правдой, — и что, устранив их руками отца, Элдред сможет абсолютно законно занять трон — и это тоже было правдой. Так, ни сказав ни слова лжи, змея-искусительница толкнула принца на путь предательства и отцеубийства. Зерно злословия упало на благодатную почву, подготовленную королевой-матерью и Шиссат покинула палатку Элдреда зная, что проснувшись утром он будет считать мысли, вложенные ею в его голову, своими собственными.

Сражение, произошедшее на следующий день — одиннадцатого сентября пятьсот первого года веснотской эры — было описано историками бесчисленное множество раз. Королевская Армия, представленная Северной и Восточной дивизиями, а также пришедшими с королем из Велдина силами Центральной Дивизии и Королевской Гвардии, выставила на поле боя почти двадцать пять тысяч солдат. Орков было примерно восьмью тысячами больше. Шиссат убедила императора воспользоваться хитростью, опасаясь, что у владыки предательства и веснотской королевы могут быть иные планы на исход сражения. Обычно баруты чурались использования обманных маневров в бою, но, когда это было действительно необходимо — и когда этого требовали духи — они могли позволить кирутам сделать все самим. Орочья армия перешла реку и атаковала, а затем притворилась, что бежит. Авангард Королевской Армии во главе с королем Гарардом устремился в погоню, и король послал принцу Элдреду курьера с приказом ввести свои до сих пор стоявшие в стороне силы в битву и довершить разгром. Поздние летописцы, желая показать принца-предателя большим злодеем, писали, будто в этот-то момент он и атаковал силы отца. Это не было правдой — прежде всего, веснотские солдаты никогда бы не приняли приказа атаковать собственного короля и его воинов. Элдред просто помедлил с выполнением приказа, не зная, стоит ли ему сначала поучаствовать в одержании грандиозной победы и прославить себя, а уже после битвы устроить отцу несчастный случай. Однако этого промедления вполне хватило — выманив веснотский авангард, орки развернулись и прекратили свое ложное отступление, а вступившие в бой баруты под предводительством императора ударили по королевским силам с фланга. Король Гарард погиб, и уже тогда принц атаковал войска своих дяди и братьев. К концу дня орки довершили разгром Королевской Гвардии, а Элдред — истребление своей семьи. Рагар встретился с новым королем и получил контрибуцию, которая очень понравилась ему — как и итоги похода в целом. Из пошедших вслед за императором пятидесяти тысяч воинов домой вернулись двадцать восемь, однако каждый из уцелевших получил совершенно небывалую долю золота и славы. За одно лето орки нанесли поражение двум сильнейшим армиям на Континенте и могли теперь с полным основанием утверждать, что их Великая и Обширная Империя правит миром — с благословения Белой Змеи и во славу императора Рагара********.

***

Еще десять лет спустя.

Шиссат свернувшись калачиком лежала под теплыми шкурами, каждые несколько минут содрогаясь от приступов удушливого кашля. В день, когда змея выбрала тело Мидрги своим очередным сосудом, она уже знала, что то не прослужит ей долго — уж больно хрупкой казалась девушка. Отчасти это тело даже превзошло ожидания духа злобы — за последние семнадцать лет она рожала восемь раз, из которых шесть — двойню, причем никто из детей не получился гоблином. Однако теперь иммунная система Мидрги была безнадежно подорвана, и она болела вторую зиму подряд.