Теневая Черта. Звездные ловцы. Звездный Рубеж

Мойше занервничал. Пузан проник в его разум, успокаивая…

— Я учусь, Пузан. На этот раз я вижу реку. И вижу шторм частиц, приближающийся со стороны больного солнца.

— Очень хорошо, человек-друг Мойше. Пока расслабься. Скоро появятся акулы. Следи за стервятниками — они подскажут, когда акулы потеряют терпение. Увидишь, когда они начнут приплясывать.

Мойше рассмеялся в своей тайной вселенной. Звездные рыбы верили лишь в тщательно продуманные действия, как и следовало ожидать от столь долгоживущих существ. И тем не менее молодым звездным рыбам была свойственна непоседливая восторженность. Они имели склонность нетерпеливо трепетать в присутствии старших. Старейшины называли это «приплясыванием».

Пузан приплясывал постоянно.

Старейшины считали его недоумком. По его словам, они жалели, что позволили ему соприкоснуться с быстрым разумом людей, когда он был еще юн и впечатлителен.

— Это шутка, человек-друг Мойше. Хорошая шутка? Да?

— Да, очень смешно, — для звездной рыбы.

Старейшинам приходилось быть самыми флегматичными, лишенными чувства юмора и прагматичными разумными существами во всей вселенной. Им было недоступно даже само понятие шутки. Бен-Раби считал их весьма удручающим сообществом, Пузан — исключение.

— Мне повезло, что я стал твоим мысленным партнером, Пузан. Очень повезло.

Он говорил вполне серьезно. Ему доводилось устанавливать связь со старейшинами, что можно было сравнить с любовными утехами с собственной бабушкой с голой задницей на вершине айсберга на виду у толпы. Встреча с Пузаном стала для него лучшим событием за многие годы.

— Да. Нам, чокнутым, лучше держаться вместе. Венсеремос, камарад Мойше.

Бен-Раби расхохотался, и вселенная зазвенела от его смеха.

— Где, черт побери, ты этого набрался?

— Твой разум полон воспоминаний, давно покрытых паутиной, человек-друг Мойше. Когда-то ты играл в революционера на куске твердой материи под названием Комок Пыли.

— Угу, было дело. Недели две. Потом пришлось спасаться от пуль по дороге в посольство.

— Ты многое пережил за несколько лет, человек-друг Мойше. В десять раз больше, чем любой другой, с кем имела связь звездная рыба Пузан. Много приключений. Как думаешь, из Пузана бы получился хороший шпион?

— За кем бы ты стал шпионить?

— Да, проблема. Очень трудно притвориться акулой.

— Еще одна шутка, да?

— Да. Ты все еще шпионишь, человек-друг Мойше?

— Больше нет. Я больше не Томас Макленнон. Я Мойше бен-Раби. Я нашел свой дом, Пузан. Теперь это мой народ. Невозможно шпионить за собственным народом.

— Вот как? Я видел тень в твоем разуме. Думал, какие-то шпионские тайны. Эй, может, когда-нибудь отправишься шпионить за людьми на кусок твердой материи? Станешь двойным шпионом?

— Двойным агентом?

— Ну да. Так будет правильно.

— Больше никакого шпионажа, Пузан. Я намерен стать ментотехником.

— Опасно.

— Шпионить тоже. Во многих отношениях. Возможно, тебе даже не понять.

— Ты про опасность боли-в-сердце?

— Не понимаю, почему тебя считают глупым. Ты во многом умнее большинства тех, кого я знаю. Тебе ничего не приходится объяснять.

— Помогает то, что я звездная рыба. Люди не могут заглянуть в душу, человек-друг Мойше. Вам приходится объяснять. Вам приходится показывать. Ты не из тех, кто стал бы это делать.

— Угу. Поговорим о чем-нибудь другом, ладно?

— Время разговоров заканчивается, человек-друг Мойше. Стервятники начинают приплясывать. Ты не заметил?

— Я пока не научился видеть все сразу.

То была одна из прекрасных черт вселенной ментотехника. Его не связывали ограничения, налагаемые бинокулярным зрением. Но ему приходилось отучаться от старых привычек.

Слепые быстрее становились лучшими техниками. У них не было привычек, от которых следовало отучаться, не было предубеждений, которые следовало преодолевать. Но слепые, страдавшие от классической мигрени, встречались редко.

Алые торпеды приближались к флотилии. Они пока не решались напасть — голод еще не затмил здравый смысл.

Акулы медленно соображали, но знали: им нужно миновать тральщики, чтобы добраться до добычи.

Именно в этом заключалась вся суть союза звездных рыб и звездных ловцов.

— Нам пора расставаться, Пузан. Мы не идем на ментоприводе, так что мне придется помочь остальным сражаться.

— Да, человек-друг Мойше. Меткой вам стрельбы. Я буду помогать, посылая нужное направление в твой мозг.

— Ладно. Оружейная! — вслух произнес он внутри шлема.

Секунду спустя в наушниках послышался треск.

— Оружейная слушает.

— Говорит ментотехник. Я на связи и готов взять на себя управление батареей сектора. Акулы атакуют. Повторяю, акулы атакуют.

— Вот черт! Ладно, приятель. Но насчет батареи сектора можешь не думать. Главный оружейник говорит, что хочет подключить тебя к главному боевому дисплею. Как думаешь, ты и твой контакт сумеете снабжать нас данными в реальном времени?

— Да, — пробормотал Пузан где-то в затылочной доле бен-Раби.

— Да, — сказал Мойше и тут же сам удивился.

Подобных попыток он еще не предпринимал.

— Монитор?