Теневая Черта. Звездные ловцы. Звездный Рубеж

У Консуэлы эль-Санги, невысокой смуглой женщины лет пятидесяти с хвостиком, был вид постоянно занятой исследовательницы, посвятившей жизнь удовлетворению собственного любопытства. Мойше она сразу понравилась, и вскоре он ощутил в ней родственную душу. Она была столь же робкой и неуверенной во всем, что выходило за рамки ее профессии.

— Вы ксеноархеолог, господин бен-Раби?

— Нет. Эми преувеличивает. Я даже не любитель. Могу лишь сказать, что до прошлого года следил за раскопками на Луне. У меня там работала подруга.

На него вдруг, подобно тяжелому удару, обрушилась темнота, из которой всплыло женское лицо. Этого лица он не видел уже много лет. Элис. Его любовь времен Академии. Девушка, работавшая на лунных раскопках…

— Мойше? — испуганно спросила Эми. — Что случилось? Что с тобой?

Он поднял руку, ощупывая воздух перед собой.

— Все хорошо. Все в порядке. — Он яростно тряхнул головой. — Запоздалая реакция на здешнее вращение, — солгал он. — Центробежная сила тяжести для меня внове.

Но в душе его охватила паника. Что, черт побери, это значило? Подобного не случалось уже много месяцев. Он вдруг понял, что говорит, и говорит быстро:

— Я был на раскопках полтора года назад. Тогда только что открыли новый зал, в идеальном состоянии. Ученые полагали, что часть техники все еще может работать.

Эми и Консуэла не сводили с него взгляда.

— Ты уверен, что хорошо себя чувствуешь? — спросила Эми.

— Да, конечно. Госпожа эль-Санга, чем я могу помочь?

— Даже не знаю. Можем показать вам корабль, который, с точки зрения непрофессионала, вероятно, связан с лунной базой. Какая-то связь наверняка есть, но политика не позволяет нам работать вместе с тамошними учеными.

— И это тоже очень жаль.

— Идемте. Начнем с обнаруженных на кораблях артефактов. Значит, ты теперь замужем, Эми.

Бен-Раби не совсем понял — это утверждение или вопрос? Он пристальнее взглянул на женщин. Между ними ощущалась некая напряженность, будто их отношения включали в себя нечто большее, помимо дружбы и общих интересов. Мойше мысленно отметил про себя данный факт.

— Что, слишком затянула с этим вопросом? — как можно небрежнее попыталась ответить Эми, но ей это не удалось.

Мгновение дезориентации будто сдвинуло в мозгу Мойше некий переключатель. Его разум перешел в режим работы агента. Заработали камеры, щелкнул компьютер, изучая перекрестные ссылки. Окружающее обрело большую глубину и значительность, став ярче и интереснее. Столь же быстрыми и уверенными стали и его движения.

— Это то, что мы в шутку называем музеем, — сказала Консуэла эль-Санга, останавливаясь перед дверью. — На самом деле это обычный склад. Кем бы ни были эти создания, они не так уж много после себя оставили. В основном мусор. Но именно с этим всегда приходится работать археологам — сломанными остриями, черепками и прочим, что древние выбрасывали на задворки хижин.

Мойше двигался вдоль рядов металлических полок, на которых лежали сотни образцов. На каждом красовалась бирка с датой, номером корабля, инвентарным номером и краткими предположениями, что это может быть. На некоторых имелись ссылки на другие инвентарные номера.

Дважды он останавливался, внимательно разглядывал образец и говорил:

— Я видел нечто подобное на лунных раскопках. Определенная связь наверняка есть.

— Не обязательно, — ответила во второй раз Консуэла эль-Санга. — Параллельное использование. Возьмем, к примеру, расческу. Любое существо, имеющее волосы, изобретет расческу. Так что существование расчески ничего не доказывает, кроме общих физических черт. — А когда Мойше закончил осмотр стеллажей и полок, она добавила: — Идемте теперь в мой кабинет. Покажу вам два настоящих сокровища.

Мойше и Эми последовали за ней в очередную дверь.

— Ты этого тоже еще не видела, Эми. Мы нашли их, пока тебя не было. Они — часть одной и той же находки.

Консуэла эль-Санга достала из стола два пластиковых футляра, обращаясь с ними с крайней осторожностью.

Мойше взял один, Эми другой. В том, который достался бен-Раби, лежал листок бумаги, порванный на мелкие клочки. На них виднелись выцветшие следы.

— Это фотография? — спросила Эми.

— Не совсем, — ответила Консуэла. — Нам пришлось немало с ними повозиться.

Мойше обменялся образцами с Эми. Второй действительно оказался крайне выцветшим двумерным фото, разорванным надвое.

— Сперва мы сложили обрывки вместе, — продолжала Консуэла. — Потом отсканировали маломощным лазером и обработали на компьютере. В итоге получилось вот это.

Лучась от гордости, она протянула им репродукции образцов.

Цветное фото изображало существо, очень похожее на реконструкцию с лунных раскопок, о чем и сообщил бен-Раби. Второй образец походил на написанное от руки письмо.

— Удалось хоть что-то расшифровать? — спросил Мойше.

— Нет. Мы даже не разобрались, в каком направлении нужно читать.

— А никакие технические руководства вам не попадались?

— Вообще ничего. Лишь несколько символов на табличках, которые можно найти на приборах и дверях на любом корабле. Причем символов всегда больше трех, и они расположены в виде матрицы, как эти.