Тени южных скал

— По-нашему это, местные так прозвали, значит — блаженный, дурачок. Он раньше нормальный был, учился в школе, как все, в Мироновке. А как немцы пришли… у него отец и мать инвалиды, немые. И фашисты над ними издеваться стали, били, уши и языки отре́зали. Злились, что они молчат. Кузя кинулся на старшого у фрицев с батогом — родителей защитить. Фрицы его за это повесили на яблоне во дворе, родителей — рядом. Ветка над Кузей надломилась, так он и выжил. Уж не знаю, как не удушился, вот только после того умом повредился. Припадки у него, странный стал: заговаривается, бывает, или кричит, а то танцует так странно или скулит, как собака. Правда, добрый, помочь всегда хочет, работящий. Его потому немцы на завод взяли, что любую работу дай — всё сделает, а умом тронутый. Такого можно не бояться, что болтать будет. Он и живет в будке прямо на заводе: раньше собаки охраняли территорию, от них вольер остался. В будке Кузька живет, я ему поесть носила каждый день со столовой остатки и одежу из дома, что от брата осталась.

— А как с ним поговорить не на территории завода? Кроме как за водой, он еще куда-нибудь выходит оттуда?

Лиза задумалась:

— На рыбалку. У него есть садок, иногда всю ночь с ним сидит. Потом приносит нам свой улов, просит сварить ему. Там, правда, одни камни. Он ведь на сточной яме рыбачит. Жалко его, мы ему кусочек сала дадим и говорим, что это рыба, мы, мол, ее так пожарили.

— А где эта яма?

— Да прямо за заводом. От завода труба в специальную заводь идет, справа от ремонтных цехов, где-то с полкилометра длиной. Туда техническую воду сливают с мазутом и маслом, вот он там удит с палкой и веревкой.

— Понятно.

Глеб снова задумался над планом будущей операции. После расспросов поднялся и пошел искать Зеленина. Владимир сидел рядом с Алесей; на лице женщины впервые разведчик увидел улыбку, а не привычную хмурую складку на лбу. Владимир поднялся и позвал двух парней:

— Витя, Тимур.

Поближе к костру подошли два молодых человека лет двадцати пяти, хотя возраст их было сложно определить из-за объемной одежды. Один был худощавым, с плавными движениями рук и ног, из-под пилотки свисали длинные завитки каштановых волос; второй партизан был крепким, словно выточенным из камня, с тяжелыми кулаками и непроницаемым лицом, где светились две продольные щелки черных глаз.

— Вот ребята башковитые. Рядовые Кудрявцев и Ильдаев. Они у нас, можно сказать, разведгруппа. Всегда вперед ходят остального отряда, дорогу проверяют, — представил их Владимир.

Глеб сразу принялся объяснять ребятам задачу:

— Выдвигаемся к Боруну. Двигаться следует осторожно, весь массив прочесывает СС. Ваша задача — обследовать территорию у речной переправы. Сколько пропускных пунктов, количество охраны, как часто меняют караул. Мне нужно знать каждый сантиметр вокруг. Где есть места, чтобы укрыться, сколько техники проходит через мост и как ее досматривают. Вам придется провести много часов. Наблюдать, менять позицию и снова наблюдать. Приказ понятен?

— Так точно, — живо отозвался Виктор Кудрявцев.

Глеб раскрыл карту и рассказал командиру отряда о запланированной вылазке:

— А я хочу изменить маршрут движения к Боруну. Ведь можно пройти на восток через долину и попасть в поселок через ущелье. Так дорога короче на пять километров. С восточного фланга скалистая гряда спускается почти к краю построек. Здесь совсем немного домов, так будет удобнее подойти к заводу не с центральной части.

Алеся с Владимиром переглянулись. Зеленин пожал плечами:

— Тропки есть, но по ним ходили еще до войны только самые отчаянные. Они очень крутые и узкие.

Алеся объяснила более подробно:

— Скальная порода Юрта мягкая и сильно осыпается. Поэтому проходить между плитами опасно: вдруг случится обвал. С Боруна через ущелье никто не проходил на ту сторону Юрта, хотя за горным массивом есть выход к морю. До войны хотели пробить проход взрывами через скалы и сделать промышленный порт, чтобы наладить навигацию по морю. Да только геодезисты после исследования ущелья отказались от затеи. Горная порода не выдержала бы взрывов и завалила бы все проходы. Огромные обломки могли перекрыть узкое пространство, став природной дамбой. Тогда Борун бы затопило в полноводье.

Глеб упрямо переспросил еще раз:

— И всё-таки, ведь там есть ходы через ущелье? Откуда вы о них узнали?

Алеся пояснила:

— Я увлекаюсь скалолазанием. Помогала геодезистам, когда они приезжали исследовать Юрт для строительства дороги. Вместе с геодезической группой проходила эти места; поверьте, товарищ капитан: они очень опасны.

Разведчик упрямо настаивал на своем: