Тени в холодных ивах

– И меня, между прочим, тоже задержали, – прохныкала обиженно Валя. – Сказали, что нашлись свидетели, которые якобы видели нас с мамой на месте преступления. Что мы переодевались в чистую одежду, а нашу, якобы забрызганную кровью, мы жгли где-то неподалеку на берегу. И это просто счастье, что очень быстро сделали экспертизу крови на ноже, выяснилось, к счастью, что это вообще не человеческая кровь…

У Кати округлились глаза. Значит, ей все это не привиделось, что это не ее фантазия. Ни разговор с Рожковой в кафе, ни арест Метелей… Может, они еще и знают, кто их предал или даже подставил?

– И кто же подсунул вам этот нож? – спросила она и замерла, понимая, что через секунду она может потерять своих подруг навсегда.

– Ты, – ответила Кристина. Когда у Кати вытянулось лицо и она уже была близка к обмороку, вдруг расхохоталась: – Да расслабься ты! Это сделал убийца, кто же еще! Или тот, кто покрывает убийцу.

– Но как же он вошел сюда?

– Откуда мне знать? Хотя иногда у меня здесь просто как проходной двор, сами же знаете. Ладно, все. На сегодня хватит драм. Главное, что я после всех этих волнений познакомила Валечку с ее отцом, Борисом. Скажи, Валюша, как мы хорошо посидели в ресторане! Скажи, он очень милый?

– Да, говорю же, он крутой. Только мне до сих пор не верится, что он купил мне квартиру… Это прямо какой-то сон.

– Скажи, Катя, – обратилась к ней Кристина, словно что-то вспомнив, – а как звали лучшую подругу твоей сестры? Уж не Зоя ли?

– Да, – растерянно пробормотала Катя. – Но при чем здесь она?

– Мне кажется, что она была у меня здесь, сопровождала одного из моих знакомых… Кажется, она была со скульптором Дворкиным. У нее есть родинка над верхней губой?

35

– Мира?

Молодая женщина в белом костюме и в белом английском берете заглянула в кабинет, на двери которого висела золотая табличка «Психиатр. Штейн Мира Соломоновна».

– Как хорошо, что я застала вас здесь! Сто лет не виделись… Надеюсь, у вас все хорошо. Ну и отлично… Где тут мой любимый диванчик? Господи, какой же он мягкий и удобный! Да, знаю, я поросятина такая, что не звонила вам, ничего не рассказывала, на звонки не отвечала. Но просто замоталась. Сами понимаете – похороны сестры. Сейчас вроде бы все как-то улеглось, но на душе скверно. Но ничего, я справлюсь. Я вообще-то на минутку к вам…

Женщина удобно улеглась на диване, закрыла глаза.

– Так, постойте, сейчас сосредоточусь. Я, собственно, что хотела вам рассказать… Вот помните, вы с моей сестрой постоянно говорили мне, что у меня какие-то провалы в памяти. Что я забываю самые элементарные вещи. Вернее, это не вы, Мира, а Марина мне это старалась внушить, да так хорошо, что я на самом деле вроде бы стала кое-что забывать. Но теперь все это в прошлом! Да! Теперь в моей голове все разложено по полочкам, и я буквально все вспомнила! Итак!

В тот вечер моя сестра собиралась встретиться с Мезенцевым у «Трех дубов». Мало ей было этого художника, которого она постоянно раскручивала на подарки и на деньги, так потом вдруг появился этот биолог. Нет, вы только представьте себе! Мне, значит, она перекрыла кислород, расстроила наши отношения с Ильей, а сама пустилась во все тяжкие! Это я ее убила. Приехала следом на берег, машину оставила подальше, подошла к ней сзади и ударила ножом куда-то в бок, кажется. Ну а потом уже добивала ее как придется… Сообщение отправила с ее телефона Мезенцеву, мол, жду тебя здесь, разжигаю костер, собираю цветочки. Мне же надо было, чтобы он туда подъехал, чтобы отметился. И знаете, Мира, после того как я оттащила ее в камыши, я поняла, что хотела этого всю свою жизнь. Что просто мечтала избавиться от нее. И когда думала, как это лучше сделать, всегда представляла себе почему-то именно это место, эти камыши и эту грязную зеленоватую воду…