Теорема Столыпина

Ограничивая этими скромными рамками свою работу, здешние агрономы в основном заняты чтением лекций на общие темы, сочинением объемных докладов для земских собраний и такой творческой работой, как выписка талонов на отпускаемые в кредит минеральные удобрения и семена клевера в сельскохозяйственных складах.

Разъезды по селам для пропаганды и закладки многопольных севооборотов, для организации различных кооперативов у них не в приоритете.

Юрьевский считает это положение «совершенно ненормальным».

Эти дефекты можно списать на сравнительную молодость агрономической организации, на общий дефицит агрономов и их постоянные «миграции» с места на место, но устранять их необходимо²⁹⁵.

Реформа в действии: Трокский уезд Виленской губернии

Юрьевский сразу же категорично заявляет, что «из всех посещенных мной за 1913 год губерний результаты землеустроительной реформы произвели на меня особенно сильное впечатление в Виленской губернии»²⁹⁶.

В Трокском (Тракайском) уезде обследовалось 3262 единоличных хозяйств, из которых на отруба пришлось лишь около 10 %.

Землеустройство в техническом отношении проводится тут идеально. Селения и целые местечки разверстываются сплошь на хутора.

Деревня в Виленской губернии «это сплошное царство Литвы», говорит Юрьевский. Никаких тебе привычных уху россиянина Малиновок и Ивановок, а сплошные Рудзишки, Улькишки, Коновалишки, или Бутрыманцы с Адоманцами.

При всем том в самых глухих местах крестьяне хорошо понимали и говорили по-русски. А говорил Юрьевский с ними много, потому что его особенно интересовала постановка агрономической помощи.

Из более чем 5 тыс. хуторов уезда примерно 80 % переживали разные стадии перехода к многополью с посевом клевера, 17 % остались при трехполье с угловым травосеянием, и не более 3 % вели то же хозяйство, что и при чересполосице в общине.

Хутора, где серьезных улучшений сравнительно немного, как правило либо разверстались позже остальных, либо имеют песочную почву, на которой клевер не растет. Здесь его заменяют викой, а на парах сеют люпин в качестве зеленого удобрения.

Из 5 тысяч хуторов 300 поставлены буквально образцово. Это те, кого агрономы избрали для пропаганды среди населения сельскохозяйственных новаций²⁹⁷.

Важным свидетельством успеха реформы является тот факт, что хуторяне почти не ездят в Америку на заработки, в то время как в деревне это стало обычным явлением. Дома у чересполосников «очень часто» остаются только старики и дети, а все «сильные и способные к труду и вообще более предприимчивые люди» плывут за океан.

Весьма интересны рассуждения самих крестьян о жизни на хуторах.

Поскольку они не могут выразить своих удобств иначе, как только оценив их денежной мерой, то «многие из них говорят, что если бы им дали тысячу рублей или даже две, то даже и в этом случае они не согласились бы идти обратно на полосы»²⁹⁸.

Один крестьянин на вопрос: чем же на хуторах лучше? — не мог дать первоначально другого объяснения, как только то, что на хуторе и есть, и спать никто ему не мешает, а только потом уже добавил, что работать легче и удобнее и «вообще лучше»²⁹⁹.

Однако от более или менее рассудительных крестьян приходилось слышать строго обоснованные и не подлежащие оспариванию рассуждения относительно удобства и выгоды хуторской жизни перед деревенской.

А другой хуторянин так резюмировал свое мнение: «На хуторах, — говорит он, — я уже завел многополье, сею конюшину (клевер) и бураки, а в пару сею мешанку (вика с овсом). Оно, конечно, урожай ржи после мешанины и бывает хуже но, если с вола две шкуры берешь, то они должны быть тоньше.

Теперь, — говорит он, — я хотя имею одной коровой менее, чем в деревне, но зато одна корова дает молока более, чем в деревне две, и теперь я всегда имею молока достаточно, и масло иногда продаю, скотина и лошади стали теперь более чем в два раза лучше прежнего.

На ночлег с лошадьми теперь я никогда уже не езжу, всегда кормлю их дома, сам не мучаюсь и всегда вовремя бываю на работе. В пожарном отношении теперь тоже спокойнее. В деревне, откуда ни возьмись грех, а на хуторе сам только будь с огнем поаккуратнее.

На хуторе все под руками: высушил воз сена или копну, тут же и убрал под крышу, а в деревне пока дележи, то да другое, и пока соберешься привезти на усадьбу, смотришь, и дождем сено смочило. И бабе с ребенком за две-три версты не приходится тащиться на работу».

Этот же крестьянин не упустил даже из вида того, что и в санитарном отношении на хуторах лучше.

«Всякая зараза, — говорит он, — на хуторе не так скоро заводится, и детишки всегда на свежем воздухе. В деревне только и слышишь: то там свиньи начала издыхать, у того-то на скотину падеж пошел, а то у соседа детишки позахворали. Нет, — заключил он, — на хуторе что ни говорить, а лучше». Даже женщины, которые повсеместно были противницами расселения, признавали, что мужья стали намного меньше пить³⁰⁰.