Теория адекватности. Поиск оснований. Часть I

Когда ритуал становится внешней процедурой, тогда и субъективизация становится непонятой для…, а после происходит остывание, усталость от…, и отрицание. И изначальная декларация того, что «там» наличествует только «это», и если «это» не устраивает, тогда все свободны и на выход, и тогда в таком случае возможно длительное существование подобного в качестве особого обряда. И тогда «ритуал включения» становится и целью, и формой субъективизации. И подобная форма может существовать безмерно долго, но она обязана лояльно относиться к другим субъективизациям, то есть не требовать тотальности, не исключать мыслительные поиски. А наоборот, предлагать путешествовать в произвольном направлении, при этом «предоставлять включенным нечто такое», чего не предлагают другие субъективизации, то есть она должна полностью разрешать любую индивидуальность в контексте субъективизации.

И такая специфическая субъективизация разрешает индивидуализацию, но требует соблюдения формы ритуала, который позволяет ощутить себя частью сущности, но и не ограничивает другую свободу. И такое «строительство себя» для тех, кто ненавидит включенность, но хочет быть включенным – это значительное предложение «свободности и субъективизации одновременно».

Но вопрос о том, «а что участник получает, кроме такой бесполезной свободы? творчества», и само желание получить «нечто большее», чем вот только «такую никчемную, но свободу» – это идиотизм неофитов, которых всегда гонят в шею из собрания особо-свободных. Подобное присутствует в любом сильном включении. То есть каждый, кто пришел не ради того, чтобы получить то, что «предлагается непосредственно», или «получить предложение практики включения», которая в каждом случае предполагает особую коннотацию, и чаще всего это – «смотри и применяй – если имеешь чем», конечно же, будет и разочарован, и не принят на верхних этажах, и иногда не только не принят, но и полностью исключен72. Но именно так и работают наивысшие способы субъективизации.

Образование и процесс включения

Действительное образование не ставит для себя задачу предоставить схематические знания, и это не создание функционального робота-автомата. Образование – это ритуал включения в субъектию.

Не важно, что будет изучено – это важно в целом. Важен результат, а результат – это прохождение через систему обрядов, которые включают в общность. А знания, техники, практики… и другое, что будет усвоено или не усвоено – это побочный продукт при прохождении через ритуальные действа.

Действительное образование – это специфическая технология, применяемая для воспроизводства субъекта, и все является «технологией для», и экономика, и техника… Так устроен субъект. Все для него – это «метод и технология для него». И страдания по поводу того, что кого-то чему-то не научили – это слабость. Научить никого ничему нельзя. Можно только пройти через определенные «коридоры», а что осознает путешественник в итоге – это уже что-то совершенно другое.

Знания – это результат сверхработы над собой, напряженные тренировки себя. Прибывшего можно включать в общность, предоставить ему механизм узнавания «особого языка», но узнать в путешествии что-то сверхзначительное – это самостоятельный труд, но и удача в виде определенных условий, ну и другое непонятное в том числе.

Угасающие жрецы. Сознательные (бессознательные) служители культа «мыслей для слабоумных»

Всегда существуют те, кто рассказывает истории о мире, и те, кто пересказывает их и толкует. И отдельный представитель не может «не обладать историями», которые и являются «миром». И такое, соответственно, требует тех, кто будет рассказывать сильные истории. Отсюда, у любого маразма наличествуют жрецы и те, кто бредет в этом маразме вместе с жрецами, но присутствовали и те, кто стоял до жрецов и нащупал эту тропинку нормальности…

И в этом кажется известным только то, что без маразма быть невозможно… И маразм – это нормальность, и наоборот. И дело тут не в относительности, а в том состоянии «в процессе», «в бреду», «в куда-то», во всем том, чем является пребывание тут. И это «куда-то» определено в рассказ, и рассказ о таком рассказе – его кто-то определил, кто-то вытянул его из какого-то небытия. А после будут наличествовать и те, кто готов продолжать повествование…