Теория четырех движений и всеобщих судеб. Проспект и анонс открытия

Он заключается в завоевании материка с помощью его самого: в соблазне, умиротворении и подчинении себе варварства и Цивилизации, орудуя одним из них против другого. Англия могла бы это осуществить, затратив наполовину меньше того, что ей приходится расходовать для внесения раздоров в среду наций и использования их для взаимного ослабления.

При пассивной атаке островитяне должны были рассматривать монополию в качестве вспомогательного орудия, а не в качестве цели политики; используя кредиты и средства подкупа, они должны главное внимание уделять выделению континентальной милиции; из нее надо было бы сформировать две армии: одну для воздействия на варваров – персов, Индию, Китай, Сиам и т. д.; другую для поддержания мира на материке, обеспечения необходимого снабжения милиции, предназначенной для завоевания варваров; при этом надо было усыплять бдительность цивилизованных, уделяя им некоторую долю сокровищ, которые государство брало бы у варваров.

Я не останавливаюсь на средствах осуществления подобного плана; он был осуществим на протяжении всего XVIII века даже в ту пору, когда у Франции был сильный флот, потому что парализовать продажный и летаргический кабинет, каким был старый кабинет Версаля, легко. Заинтересовав немецкие державы планом англичан, можно было бы довести Францию до издыхания и сгноить в портах ее восемьдесят судов, в то время как английские суда эксплуатировали бы Азию. Европейские воины все наперебой шли бы на службу к нации, которая предоставила им возможность обогащения в Азии, а народы европейского материка, видя, что военные возвращаются с сокровищами из далеких экспедиций, преклонились бы перед системой, ведущей к умиротворению Европы путем обогащения награбленным на остальном земном шаре. Отныне Англия, сильная общественным мнением и штыками материковых армий, почти невозбранно шла бы к завоеванию всего мира.

Зрелище ее успехов и осведомленность относительно намерений не создали бы ей врагов. Кабинеты, как и народы, принимают близко к сердцу лишь то зло, которое грозит им вплотную, и вся сила национальной ненависти обрушивается на ближайших соседей. Вот почему общественное мнение на континенте не возмущается Англией даже тогда, когда она во всеуслышание заявляет о своем намерении ослабить жителей материка и натравить их друг на друга. Она без труда могла бы господствовать над общественным мнением, усвоив и проводя план усыпления, выступая лишь против тех, кто стал бы нарушать мир, благоприятствующий вербовке ею милиции. Она завоевала бы на свою сторону министров всех королевских дворов, потому что они могли бы сочетать продажность с честью и маскировать свою продажность, надев личину миротворца и филантропа. Они изображали бы дело так, будто военные вооружения являются залогом мира у цивилизованных и даже у варваров, которые более счастливы при наличии регулярного управления, чем под игом своих пашей и набобов. Что же касается цивилизованных, то содействуя осуществлению подобного плана, они обрели бы внутренний покой и ту каплю благосостояния, которого можно достигнуть при Цивилизации; это благосостояние возросло бы к моменту, когда Англия сочла бы возможным, приподняв маску, дать им понять ее превосходство, ее верховную власть и сообщить всему земному шару правильную организацию, которая расчистила бы путь шестому периоду. Так английские монополисты сыграли бы роль ангелов-хранителей, посредников между Цивилизацией и варварством; они осуществили бы наипрекраснейший из планов, могущих сложиться при политике Цивилизации; из системы грабежа они могли извлечь результаты, своим блеском затмевающие трофеи завоевателей и разумение философов, так как ни путем воинственных, ни путем научных усилий никогда не удавалось распространить просвещение и завоевания хотя бы на одну четверть земного шара. Никогда ни ученые, ни герои не изобретали (до федеральной системы, изобретенной Францией) ни единого мероприятия, применимого ко всему земному шару, тогда как эта монополия, подвергавшаяся такой критике лишь благодаря незнакомству с нею, могла в ловких руках привести к завоеванию, единству и счастью всего мира.