Теория четырех движений и всеобщих судеб. Проспект и анонс открытия

Ученые уже начинают заявлять во всеуслышание, что любовь не есть преступление; говорят, уже вышла такая книга; эта истина известна и пятнадцатилетним школьникам. Все дело в том, чтобы найти способы осуществления свободы любви в социальном организме, предугадать тот общественный строй, который в результате этого установится, и характеризовать грядущие благодеяния этого новшества, которые на первых порах следовало бы ограничить отдельными корпорациями народа, каково франкмасонство. Итак, это одно из семян, брошенных провидением в нашу среду, чтобы указать нам путь спасения и перехода к комбинированному строю; а это федеральное общество, так долго существовавшее без опознания вождями и философами его свойств и дальнейшего предназначения, заслуживает быть отнесенным к тем многочисленным памятникам прошлого, которые будут свидетельствовать в грядущем о позорной политике Цивилизации.

Вторая демонстрация

ОБ ОСТРОВНОЙ МОНОПОЛИИ И ЕЕ ДОСЕЛЕ НЕВЕДОМЫХ СВОЙСТВАХ

Я поясню, какое отношение имеет островная монополия к предначертаниям Бога. Можно заранее предвидеть, что в этом вопросе перспективы Творца Вселенной не совпадают с суждениями цивилизованных, которые в области политики жалко прозябают и поднялись лишь со ступени ничтожества на ступень посредственности; чем карабкаться на эту ступень, с таким же успехом можно было остаться на первой.

В века более религиозные, чем наш, люди не без основания полагали, что Бог порою карает народы; сейчас это более правдоподобно, чем когда бы то ни было: в наши дни все человечество унижено и угнетено одним и тем же пагубным бичом – островной монополией, опустошающей во всех направлениях социальный мир.

Этот бич губит промышленность в самом ее зародыше, пресекая сношения.

Он обрушивается на человечество в его массе, порождая корыстные войны, заставляющие народы поочередно уничтожать друг друга.

Он принижает всех государей, делая их рабами кредитора, который нейтрализует их политические системы.

Он роняет честь людей, подчиняя весь социальный организм гнусным меркантильным расчетам.

Такова бездна, куда привели нас наши экономические науки: островная монополия возродила шкатулку Пандоры; в этом стечении бедствий, имеющих источником островную монополию, люди узнали бы кару, ниспосланную Верховным Существом[125], если бы наши метафизические ухищрения не приучили наших современников сомневаться в провидении и унижать Бога пошлыми спорами о его существовании и половинчатой верой, не менее дерзкой, чем атеизм.

Пока народы находились в диком состоянии, или в состоянии полуцивилизации, близкой к варварству, слишком невежественные для исследований предначертаний Божьих, их нелепости и их социальные неистовства должны были возбуждать в Боге не гнев, а жалость, и человечество в массе не претерпевало таких бедствий, таких вечных пыток, какие мы видим сейчас при наличии монополии.

Но с того момента, как прогресс наук и в особенности мореплавания, пробудил в человеке сознание его великого предназначения, с того момента, как человеческий разум обрел способность познавать волю Бога, исследуя притяжение страстей, – с этого момента Бог неизбежно должен был ввергнуть нас в уничижение, поскольку безумная гордость заставляла нас закрывать глаза на нашу социальную немощь и нелепость Цивилизации. Чтобы привести в замешательство это гнусное общество, Бог обрек его на пытки и бесчестие островной монополии, этого в муках рожденного чада прогресса.

В своих действиях Бог не ограничивается достижением единственной цели, и бич, обрушенный им на наших современников, выполняет двоякого рода предназначение: он уничижает научных шарлатанов и открывает перед широкой общественностью возможность возрождения, о которой речь будет ниже. Это пиратство одного острова, этот разбой, приводящий в отчаяние весь земной шар, – одновременно и кара и благодеяние Божьи, – мера, явно ниспосланная мудрым Провидением. Читатель увидит, что эта монополия нам открывала различные пути достижения социального единства; ни единого из этих путей люди не узрели, потому что меркантильные системы философов сузили в этой области кругозор всех людей, и они еще более отяготили бедствия человечества, употребив во зло средство, ниспосланное Богом, чтобы положить этим бедствиям конец.

Современную политику монополии, с одной стороны, плохо проводили, с другой стороны, ей неудачно противоборствовали. Англия, ее проводившая, не усвоила самой теории; она не сумела извлечь для себя пользы из открывшихся перед нею возможностей порабощения земного шара. Она лишь провозгласила проект, не продумав способов его осуществления. То же глубокое невежество царило среди французов, ее соперников.