Теория и практика политической науки

 в результате, судя по всем опросам общественного мнения, растет отчуждение СМИ от общества, все больше людей не доверяют информации, полученной от СМИ.

В общем, если объединить все оценки кризиса российской прессы, то необходимо еще отметить:

 что пресса, будучи брошена в рынок, перестала быть объектом культуры и информации, а стала одним из товаров, наравне с водкой и джинсами;

 что конкуренция изданий и каналов не способствует улучшению качества прессы. Огромные различия в степени насыщенности периодическими изданиями отдельных регионов России (перепад более чем 30-кратный) — это уже не отклонения в рамках одной модели прессы — это принципиально разные типы информационного взаимодействия между властью, обществом и человеком, принципиально разная роль прессы в этом взаимодействии;

 что главной тенденцией в отношениях власти и СМИ стало вырождение политики государственного протекционизма и замена ее политикой патернализма со стороны власти, создание «ручной», «карманной» прессы;

 что усиливается расслоение журналистского корпуса на редакторов, тяготеющих к властной и бизнес-элите, и журналистов, тяготеющих к гражданскому обществу;

 что руководители ведомств игнорируют соответствующий Указ Президента и не реагируют на критику в свой адрес, требуют платы от журналистов за предоставление информации.

И, пожалуй, самый обобщенный вывод, который дает заведующий кафедрой политологии РАГС В.С. Комаровский «российская пресса реально независима лишь от читателя, зрителя, слушателя»[29].

Но здесь необходимо отметить и еще одно важное обстоятельство: массированное использование СМИ на выборах. Становится уже тенденцией исключительно решающая роль СМИ при проведении любых выборов.

Выработка механизмов, которые реально сделали бы СМИ зависимыми от тех, кто их читает, слушает и смотрит, должна была бы составлять основной приоритет законодательной и законоприменительной деятельности. Но ничего похожего не наблюдается, и потому реальная конкуренция между журналистами и их изданиями (компаниями) все больше подменяется состязанием сенсаций, скандалов и компроматов. Мало того, отсутствие финансовой независимости превращает СМИ из информационных источников в политическое оружие групп, кланов, элит и т. д., где отсутствие самоокупаемости СМИ компенсируется его владельцу, будь то банкир или администратор области, его послушностью, управляемостью, готовностью послужить или прислуживать. В результате СМИ политизированы сверх меры: до 80 % газетной площади или экранного времени посвящены не тому, как живет общество, а тому, кто и как пытается им править[30].

Вот в этих условиях, конечно, на первое место выходит телевидение. Превращение телевидения в один из ключевых инструментов политического влияния обусловлено несколькими факторами. Первый и наиболее важный из них — широта телеаудитории. Пожалуй, в мире не осталось страны, которая бы не имела система телевещания. Аудитория телевидения охватывает все возрастные категории и социальные группы, и поэтому с его помощью можно обратиться ко всей нации (а иногда — и к миру в целом). Кроме того, телевидение — очень эффективный технологической точки зрения, инструмент передачи информации: динамическая картинка вместе с поясняющим или фоновым звуковым рядом создают оптимальные условия для восприятия. Эти свойства телевидения активно используются в процессе политической социалиазиции, причем не только для политического «ликбеза», но и в целях пропаганды. Наконец, следует отметить, что доверие к телевизионным источникам информации, как правило, существенно выше, чем к любым другим.

Несколько лет назад в Великобритании было проведено интересное исследование, в котором приняли участие свыше 31 тыс. чел. Политический комментатор Р. Дэй подготовил два сообщения на одну и ту же тему — ложное и истинное. Оба сообщения были обнародованы в СМИ: напечатаны в газете «Дейли Телеграф», переданы по Би-Би-Си и показаны в телепрограмме «Мир завтра». Читателей, радиослушателей и телезрителей попросили ответить, какое из сообщений соответствует действительности (при условии, что правдиво только одно из них). Различили правду и ложь 73,3 % радиослушателей, 63,2 % читателей газеты и только 51,8 % телезрителей. Даже если предположить, что такие результаты объясняются не спецификой влияния данных источников информации на массовое сознание, а лишь разницей в их аудитории, это нисколько не изменит главного вывода: телезрители очень часто не способны отличить достоверную политическую информацию от искаженной.

Пресса, радио в гораздо меньшей степени, чем телевидение, эмоционально окрашивают события. Каждая фраза статьи и текста радиоведущего хорошо отредактированы и придерживаются одного стиля. Телевидение же, являющееся одним из наиболее поздних средств массовой коммуникации, создает многогранный образ и наиболее активно используется политическими субъектами, которые в том числе прибегают и к манипулированию.