Теория языка. Вводный курс

и один — другого, а как жидкость без запаха и вкуса, служа) щая для питья, умывания и стирки...) Конечно, наивная

грамматика ф р а г м е н т а р н а (т.е. неполна, выборочна) и

и н т у и т и в н а (здесь нет терминов и четких определений).

Вместе с тем это тот реальный минимум правил, без которого

не обойтись носителю языка, если он хочет, чтобы его пони) мали; это основа его идиолекта. И при всей индивидуальнос) ти идиолекта грамматическая его часть варьируется все же

меньше, чем все остальные части.

95

В конце концов, однако, сво)

бода личности по отношению к

языку проявляется не только в

возможности выбора языковых

единиц, формирования своего

идиолекта. Она еще — в возмож)

ности оценки языковых единиц:

это мне нравится, а то не нравит)

ся. Отсюда вытекает естествен)

ное стремление исправить, уст)

ранить то, что не нравится, и, на)

оборот, закрепить, узаконить то,

что кажется удачным, — вообще

каким)то образом п о в л и я т ь

на я з ы к.

В самом деле, мы уже при)

Л.В. Щерба

выкли к тому, что поддается ре)

гулированию сфера права: изда)

ются новые законы и отменяются старые. Мы знаем, что мож) но реформировать систему образования, можно стимулиро) вать или направлять в определенную сторону развитие куль) туры и литературы... Если так, то почему бы не регулировать

язык? Не упорядочивать его, не лечить его от «болезней», которые наверняка существуют? Или почему хотя бы в ме) лочах не вносить в него необходимые коррективы?

Большинство языковедов, в том числе крупнейшие автори) теты в данной области, скептически относятся к попыткам «вме) шательства во внутренние дела» языка. Академик Л.В. Щер) ба, например, прямо писал: «Человек не властен ничего из) менить в системе языка».

Оппоненты могут указать на конкретные случаи воздей) ствия личности на язык, в частности, на известные неологиз) мы, введенные в тот или иной язык конкретным человеком: писателем или общественным деятелем... Да, такие приме) ры существуют. Известны слова, созданные М.В. Ломоносо) вым и Н.М. Карамзиным, М.Е. Салтыковым)Щедриным и

Ф.М. Достоевским, но это — капля в море. Показательно, что

96

Федор Михайлович Достоевский, великий русский писатель, создатель романов «Идиот», «Братья Карамазовы», «Пре) ступление и наказание», с удовлетворением и гордостью со) общает в своем «Дневнике писателя», что это он ввел в лите) ратурный обиход глагол стушеваться. Соизмеримо ли: одна

из вершин мировой эстетической и философской мысли и —

авторство по отношению к какому)то одному слову, даже, в

общем)то, не слишком и необходимому...

Конечно, бывают особые эпохи — формирования нации, становления литературного языка, пробуждения обществен) ного сознания, когда роль личности (незаурядной или даже ге) ниальной, созвучной эпохе и соразмерной языку), может ока) заться значительной. В истории многих литературных языков

можно обнаружить такую конкретную фигуру. Для русского

языка это, конечно, Александр Сергеевич Пушкин. И дело вов) се не в том, что Пушкин «придумал» какие)то слова, а в том, что он сломал границы стилей, соединил высокое с низким, за) ложил основы сегодняшней системы словоупотребления. По) добную роль для английского языка сыграли Джефри Чосер и

Вильям Шекспир, для немецкого — реформатор церкви Мар) тин Лютер, для лезгинского — Сулейман Стальский и т.д.

Но все это уникальные ситуации, исключительные слу) чаи. В целом же язык чрезвычайно устойчив по отношению

к индивидуальному вмешательству, к попыткам сознатель) но «улучшить» и отрегулировать его. И причину такой ус) тойчивости мы уже знаем: она кроется в надындивидуаль) ном характере средства общения. Ведь для того, чтобы вне) сти в язык какое)то изменение — положим, запретить

какую)то неправильную форму или, наоборот, закрепить ка) жущийся нам удачным неологизм, — нам надо «уговорить»

всех людей, пользующихся данным языком, изменить в ка) ком)то пункте «конвенцию». А людей этих, возможно, мил) лионы и миллионы... Более того, носители языка консерва) тивны, они интуитивно чувствуют условность языкового зна) ка, так зачем что)то менять?

Итак, язык развивается стихийно: если в нем и соверша) ются какие)то изменения, то чаще всего они анонимного про) 97

исхождения: кто)то сказал, а кто)то подхватил, а еще кто)то

добавил... Все мы были и постоянно бываем свидетелями

того, как в речи возникает внезапно и расходится, подобно

кругам на воде, м о д а на то или иное слово или выражение.

Вчера его еще не было, сегодня уже можно с уверенностью

сказать — есть. Но откуда оно пришло, кто был его создате) лем? Чаще всего неизвестно. В лучшем случае мы можем

очертить сферу, область, в которой оно зародилось. Это может

быть, скажем, молодежный жаргон (оттуда к нам пришли сло) ва балдеть, заколебать, бакс и др.) или та или иная профес) сиональная терминология ( борт в значении ‘вертолет’ — из