Читаем Теософия (сборник) полностью

Если нагреть семя любого растения выше определенной температуры, то уйдет из него та невидимая глазу, но реальная жизнь, которая живому семени дает силу прорастания и развития формы, в ней заключенной, хотя и не поддающейся определению современными приборами. Вещи, предметы и формы конечны, но вечно то, из чего они состоят, чем живут и что движет их эволюцией. Форма умирает, разрушается и исчезает из сферы плотного мира, но "фильм" ее жизни, протянутый во времени, запечатлевается навсегда в свитках тончайшей материи. Сама наука движется в этом направлении и скоро сможет облегчить творить будущее по воле творческой энергии человека. 7-89 Люди до сих пор отрицают бессмертие духа, считая смерть формы также и смерть того, что составляет жизнь этой формы. Но ведь материя мертвой и живой формы одна и та же, и разница не в элементах, из которых они состоят, а в чем-то другом, не поддающимся приемам обычного анализа. Это то, что не умирает со смертью физической оболочки. Элементы живого зерна и зерна мертвого, которое уже не может прорастать, одни и те же, но живая невидимая сущность умершего умершего зерна, которая несет в себе сущность будущего растения, уже покинула мертвую оболочку. Снимок такого зерна при помощи высококачественной фотографии обнаружил бы в нем отсутствие световых излучений. Свет покинул мертвую форму, унося с собой жизнь семени. Так и при смерти человека - энергии и свет, дававшие ему жизнь, покидают его. Поучительно произвести сравнение между живым и мертвым телом человека, чтобы определить, что именно покидает его при так называемой смерти. Отрицающие непрерываемость жизни и бессмертие духа живут в мире очевидности и не признают действительности Тонкого мира и возможности существования в нем вне плотного тела. Это отрицание, казалось бы, касающееся только самого человека, кладет тяжкий отпечаток искажения дейстительности на всю жизнь на Земле, порождая войны, жестокость, порабощение целых народов и делая людей безответственными. Пока не бужет принято Учение Жизни и не утверждено научно бессмертие духа, невозможно выйти из того тупика, куда зашло человечество. Наука уже подошла к той границе, за которой бытие Незримого мира становится неотрицаемым фактом.

ЧЕЛОВЕК

Гр.3 171 За физиологией, биологий, психологией и так далее забыт человек. Нет синтетического понимания его сущности и нет синтетического подхода к изучению явления человека. Не связаны между собою отдельные отрасли науки о человеке. В этом большая ошибка. Человек - это синтез всего, что заключено в нем, объединенного в одно гармоническое, сложное целое. И даже биение сердца нельзя изучать отдельно от течения мыслей или общего психического состояния. (это есть в 1111)

Высшим знанием будет знание о человеке, ибо в нем заключено все. Человек является альфой и омегой проявленного Космоса. В нем и надо искать решения всех вопросов. К познанию самого себя подводит человека Живая Этика. Пока с трудом признают космичность человеческого микрокосма и неразрывную связанность его со всеми мирами. Изучают растения, животных, птиц и рыб, чтобы в конечном итоге прийти к заключению, что не в них, но в человеке надо искать решение жизни, ибо сосредоточено в нем в скрытом виде, в потенциале своем, но по сравнению в низшими формами жизни, в более высшем и совершенном виде все, что имеется в них. Не надо далеко искать. Все в человеке. Сколько чудесного заключено в человеке! Например, центры и функции их. И сколько времени нужно утонченной и напряженной работы, чтобы пробудить к жизни хотя бы один. Простым отрицанием можно убить и потушить огонь центра в самый момент его зарождения, если его не признать. Сколько зарождающихся высших способностей у детей было убито их невежественными родителями. Как часто ведут ребенка к такому же невежественному врачу, который заливает бромом прозрения духа. Но скоро наука заставит поверить несомненному. И снова запылают костры инквизиции, изменившей лик свой и облекшейся в новые одеяния, и снова начнется борьба мысли свободной с мракобесием темного невежества. Но наука все-таки победит, ибо под ее натиском отступят мракобесы, будучи задавлены обилием фактов. Их же оружием будут побиты они. Сфера материи расширена будет и незримый для физического глаза мир окажется столь жематериальным, сколь и мир плотный и подчиненный тем же неизменным Космическим законам, как и каждое явление во Вселенной. Пока же следует помнить, что все заключено в человеке, который является в потенциале своем началом и концом (которого нет) Мироздания.

Если наука преуспеет в том, в чем не преуспела религия, то цель - достижение могущества и власти над природой - достигнута будет. Ныне наукой утверждается эта власть над материей и над природой. В освоении Космоса утверждается эта власть, в победном шествии науки уявляется вступление человека в свои наследственные права, как сына Земли и сына Неба, как сына Божия, которым наречься ему надлежит по праву своего первородства.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное