Теперь всё можно рассказать. Том второй. Боги и лягушки.

Точно так же Меля поступила и со всеми другими книжками, которые ей в библиотеке не понравилось. А не нравилось ей очень многое. Она, к примеру, не любила Толкина, а Льюиса любила. Правда, «Хроники Нарнии» она никогда не читала. Она помнила лишь странный фильм из детства с таким названием, и этот фильм ей тогда не понравился. Она не поняла, о чём он. Из Льюиса она читала только «Четыре любви», и этот трактат она находила вполне изысканным. К сожалению, обнаружить его в библиотеке ей не удалось. Тем более Меля не любила Роулинг. Да и вообще, как она могла любить «Гарри Поттера»? В детстве Меля не один десяток раз пересматривала культовый мультфильм «Дети против волшебников». И как она могла после всех споров на эту тему в её время любить сказку про очкастого мальчика? Даже трансфобия Роулинг не спасала её в глазах Мели. «Гарри Поттеру» не было места в школьной библиотеке. И Меля избавила школьную библиотеку от «Гарри Поттера».

И даром, что в школьную библиотеку давно никто не ходил. Это было важно само по себе. В конце концов, Меля жила в мире, полном волшебства и магии.

Жизнь в посёлке была довольно дремотная, если не считать деятельность местных чекистов.

На окраине посёлка находился высокий холм, весь заросший дикой травой. На его вершине стояло убогое одноэтажное здание из бетонных плит. Окна его были зарешёчены. Ночами оттуда лился бледно-синеватый свет электрических ламп. Там сидели полицаи. Днём они спали в своих домах или прямо на рабочем месте, а ночами пытали и мучили людей.

Рядом проходила граница с ЛНР. Через неё постоянно возили оружие, наркотики, всякое другое добро. Через неё часто ездили оппозиционеры: и правые, левые, и даже либералы. Многие из них хотели попасть в ЛНР, чтобы сражаться за свободу Донбасса от украинских империалистов. Часто через границу ездили бандиты. Они занимались обналом в Республике.

Государство пристально следило за всеми, кто пересекал границу. Поэтому полицаям из посёлка помогали местные чекисты-фээсбэшники.

     Глава двадцать первая. Тихая жизнь.

Жизнь в посёлке была очень-очень трудной. Меля вынуждена была рано вставать и сразу начинать работать. Она сама таскала вёдра с собой себе в квартиру, ходила за продуктами в магазин и на местный базарчик, сама волокла сумки с детскими тетрадями домой. Она долго шла в школу, долго шла из школы. В самой школе ей приходилось оставаться иногда до глубокой ночи. Её рабочий день начинялся в семь утра, когда она приходила в класс и открывала окна, чтобы проветрить его. Заканчивался он обычно в семь или восемь вечера, когда она со стопками тетрадей уходила домой. Но часто она сидела в классе и до девяти, и до десяти, и даже до двенадцати ночи. Тяжёлая жизнь плохо сказывалась на её здоровье: постоянно болела голова, мучала одышка, регулярно накатывала слабость. Когда Меля приходила домой, она тут же ложилась на кровать. Ложилась прямо так, в одежде, поверх колючего шерстяного покрывала – и засыпала мертвецким сном. У неё не было сил даже поесть, не то, чтобы готовить. Она ела один или два раза в день: один раз утром и один во время большой перемены. В остальное время она была занята тяжёлыми трудами.

Очень быстро Меля потеряла интерес ко всему, что происходило за пределами школы. Даже любимые фильмы ужасов и сериалы отошли в прошлое. Она уже не проявляла к ним интереса, потому что сил у неё на это не было. Наверное, она бы стала бухать или торчать, если бы это было для неё приемлемо. Но она не знала ни вкуса алкоголя, ни его эффектов. О наркотиках не шло и речи. Очень частотна ощущала, что тело не подчиняется ей. В минуты усталости ей казалось, что это и вовсе не её тело. Сначала просто накатывала усталость, а потом пуки и ноги становились точно механическими. Она не чувствовала жизни в себе, и ей казалось, что жизнь в ней угасает.

«Может, я уже умерла? – думала она, лёжа на кровати и глядя с потолок. – Просто не заметила этого?».

Тогда она поднималась, шла в ванную и делала себе несколько надрезов на руке при помощи опасной бритвы. Только тогда она успокаивалась и вновь чувствовала себя живой. Она чувствовала себя живой только когда ей было больно.

Сергей и Ольга видели, до какой степени отчаяния дошла Меля, поэтому в один из осенних дней предложили ей свою помощь. У Ольги была дочь, которая в этом году должна была окончить одиннадцатый класс. Это была милая, немного полня девушка с пухлыми щёчками, рязанским носом и стрижкой каре. Волосы её всегда были покрашены в зелёный цвет. Она писала фанфики, полные насилия, много тусовалась с мальчиками, громко материлась, пила «Виноградный день» и алкогольные энергетики, называла себя лесбиянкой, но занималась сексом только с парнями. Она хорошо знала историю и английский язык, но систематически забивала на биологию, химию и физику. Она была лучшей ученицей в классе, но всегда была на грани отчисления. Ольга решила, что её дочь (которую, кстати, тоже звали Ольга) может помочь Меленьке с её обязанностями.