Терновый венец

Значит, у Колдуэлла, кем бы он ни был, имелся тайный путь в Пропасть. Тот, что вел из верхнего этажа клуба в нижний, находящийся в подземном городе, а оттуда – на «фабрику чар», запертую за семью замками. Уму непостижимо… Какой же силой и властью он обладал? И как не боялся продавать чары в городе, кишащем агентами Департамента, «цепными псами» Трибунала и, разумеется, самими трибунами?

Голова гудела. Морриган шагнула на теневые тропы. Душа, испуганная появлением Колдуэлла, как сквозь землю провалилась. Что ж, свою роль она отыграла, и Морриган была неимоверно ей благодарна.

Якорь помог вернуться в мир живых, в мир ярких цветов, тепла и запаха полыни.

– Морри! – лента на глазах Клио была сухой, но голос дрожал. – Тебя не было так долго!

Несколько секунд пришлось потратить на то, чтобы отлепить себя от пола – ноги подкашивалась, словно превратившись в желе. Морриган на всякий случай ощупала их, с облегчением констатируя: нет, не превратились. А ведь, пожалуй, могли.

– Все в порядке, родная, я вернулась, – прохрипела она, обнимая сестру.

После долгого пребывания вне тела голос тоже ее подводил.

Клио отстранилась и, держа сестру за плечи, на мгновение замерла. Голубка что-то взволнованно проворковала.

– Что?

Сестра поднесла зеркальце к ее лицу, указала пальцем – среди черной копны раздражающе выделялся седой волосок.

Морриган в ярости выдернула его.

– Колдуэлл, ты за это поплатишься.

Глава 33 Путь змеи

Анаконда поднялась по лестнице. С холодным достоинством, которому она училась у Леона, взглянула на охранника. Тот едва заметно кивнул, разрешая пройти. Ее единственную из всех танцовщиц «Дурмана» пропускали в кабинет Леона.

– Я буду танцевать сегодня? – спросила она с порога.

Леон сидел за столом, изучая веером рассыпанные перед ним мемокарды.

– Забудь об этой чепухе. Клуб – не для тебя. Вернее, ты – не для клуба.

– Но я… – она застыла, обхватив пальцами запястье. – Мне нравится танцевать.

Он понимающе улыбнулся.

– И видеть обожание в глазах мужчин? Что же, у каждого из нас свои потребности. Хорошо, танцуй. В свободное время.

– Свободное?

– Змейка моя, у меня есть для тебя особое задание.

Завороженная словами Леона, Анаконда выжидающе смотрела на него.

– Ты станешь моим орудием в деле, к которому я готовился несколько лет. Не грубой пулей, а тихим и отравленным клинком.

– Что нужно делать?

– Ты практиковалась? – он подался вперед, сцепив руки в замок.

Анаконда покивала.

– Я заставила одного парня, который боится высоты, подойти к краю крыши. Он бы спрыгнул, если бы я попросила. Другой приставил револьвер к своему виску, а потом, когда я потребовала, – к виску сына. А еще рассветная ведьма отдала мне семейный гримуар, – сияя, закончила она.

Последним достижением она особенно гордилась.

– Надеюсь, ты замела следы, как я учил?

– Они обо всем забудут, – заверила она. – И… я была осторожна.

– Прекрасно. Теперь, когда ты поднаторела во внушении, тебе нужно наведаться по нескольким адресам.

Анаконда чуть обиженно поджала губы.

– О, милая, это только звучит скучно. Ты повеселишься на славу, я тебе обещаю. И к тому же ты сильно меня порадуешь.

Она пойдет за ним хоть на край света, даже в самую темную Юдоль мира теней.

– Все инструкции получишь завтра, а пока отдыхай. Но не думаю, что тебе стоит возвращаться в старую квартиру. Сниму тебе новую. Хотя… будет лучше, если ты будешь жить со мной. У меня квартира в примыкающем к «Дурману» доме. Джон тебя проводит.

Анаконда думала, что лучше ее жизнь стать уже не может, но судьба подкинула ей очередной сюрприз. Она будет жить у Леона. Будет жить с ним. И пусть он целыми днями пропадает в клубе…

Леон будет знать, что дома его ждут.

Прохаживаясь по просторной гостиной с окнами в пол, из которых открывался чудесный вид на ночной Кенгьюбери, ламия скользила рукой по его вещам. Поднесла к лицу диванную подушку, вдыхая запах терпкого парфюма. Оказалось, когда твои дни не забиты мыслями, где заработать денег, чтобы продержаться на плаву, освобождается уйма времени. Анаконда не знала, чем занять себя в ожидании Леона. Читать она не любила, вид ночного города быстро надоел. Поэтому усевшись на диване, ламия лениво переключала каналы в экфовизоре.

Сердце бухнуло вниз одновременно со стуком входной двери. В гостиную вошел Леон – деловитый и собранный, как всегда. Увидев ее, усмехнулся.

– Не спится?

Анаконда покачала головой.

– Иди сюда.

На столик из прозрачного стекла Леон положил небольшой черный кейс, который принес с собой. Щелкнули замки, крышка распахнулась, явив нехитрое содержимое – резные филактерии с запрятанными внутри чарами. Будь Анаконда охотницей, следопытом или трибуном, непременно различила бы облако тэны, окружающее каждую коробочку, – что-то подсказывало, что чары внутри них черны, как ночь. И наверняка невероятно опасны.

– По одному на каждую цель, – негромко пояснил Леон.

– Кого надо убить? – осведомилась она.

Леон коротко и сухо рассмеялся.

– Моя змейка уже торопится убивать! Ты почти столь же кровожадна, как те, что стали частью моего тела.