Терпень-трава

Георгием Николаевичем оказался именно тот молодой курносый парень в очках с патлатой шевелюрой, что Мишеля на английском языке на встрече в педакадемии испытывал. Тогда он был в клетчатой, по-моему, рубашке, а сейчас в лёгком джинсовом комбинезоне, однотонной же синей рубашке. Его курносое загорелое на солнце лицо обрамляла короткая ещё, кудрявая шкиперская бородка. Он улыбался. Рядом с ним встала молоденькая девушка. Худенькая, изящная, как полевой цветок. В том же стиле, что и у мужа, в джинсовом комбинезоне, в цветной блузке с кокетливым платочком на шее. Её лицо, почти детское, тоже загорелое, с ямочками на щеках, аккуратно зачёсанными и сложенными в пучок на затылке прямыми светло-каштановыми волосами, две полоски аккуратных бровей, чуть в тон подкрашенные губы, и глаза – тёмно-зелёные, с коричневыми озорными блёстками весёлого тона по окружности, смотрели внимательно, стараясь удержаться в рамках делового приличия. Выглядела она почти подростком, по сравнении с мужем – мужем! Это обстоятельства меня неожиданно огорчило. Потому что женятся сегодня, как мне кажется, уж очень рано. Глянешь, порой на молодожёнов или девушек с детскими колясками, и почему-то жалость берёт… Дети и дети!.. Хотя… Я, наверное, постарел.

– Очень рад! Здравствуйте, Валентина Геннадьевна. Здравствуйте, Георгий Николаевич! Очень рад! Очень! Мы очень вас ждали.

– Добрый день, Евгений Павлович! – чуть баском, совсем не тем, не актёрским, поздоровался парень, крепко пожимая мне руку. И это обстоятельство тоже было приятным. С некоторых пор я начал осторожничать в этом, так сказать ритуальном действии. Дело в том, что у меня сильная рука… От тренировок раньше, да различного железа. Теперь, вроде, старею, а руки, как у краба, в пассатижи наоборот превращаются. Неудобно порой получается!.. Поздороваюсь бывало с кем, а там не рука, а трухля одна, ну и… пережимал часто. Отлеплял человек потом с недовольным лицом свои пальцы. И мне неловко. Я и подумать не мог, что рукопожатие у мужчины может быть вялым, или никаким. Таким же, как правило – вялым, никаким – и характер у человека обычно впоследствии оказывался. А тут, наоборот, – приятным знакомство получилось. И некоторая сила в руке у парня есть, а значит и характер. Мужчина!

– Нам тоже очень приятно познакомится и с вами, Евгений Павлович, и с ребятами… – оглядывая светящиеся глаза и лица ребятни, улыбаясь, добавила девушка. Вернее Валентина Геннадьевна.

– И с селом. – Подчеркнул Георгий Николаевич.

– И как вам… у нас? – вопрос задаю осторожно. Очень боюсь, не хочется разрушить приятное начало знакомства. Не спугнуть бы… гостей.

– Понравилось нам! – почти хором, счастливо улыбаясь, ответила за них детвора. Прозвучало это довольно двусмысленно. Но откровенно и бесхитростно. Понравились ребятам новые знакомые, учителя. Это видно.

– Да, понравилось! – обнимая облепивших их детей, так же улыбаясь, ответили гости. Тьфу, ты, гости… какие гости? Учителя. – Здесь хорошо. Спокойно.

– Раздольно… Есть где посидеть, подумать… – подчеркнул Георгий Николаевич.

– Да уж в этом у нас недостатка нет. На все триста шестьдесят градусов вокруг.

Дальше выяснилось, что Георгий Николаевич закончил физико-математический факультет, с такой же специальностью. А его жена, Валя, она литератор. Закончила филологический факультет. Оба знают английский язык. Валентина Геннадьевна к тому же закончила музыкальную школу по классу фортепиано, любит театр, а Георгий Николаевич, разную технику, и туризм. Такой вот приятный букет интересов и возможностей для нас вдруг подобрался. Просто подарок. Удачный набор.

– И вы, значит, – я осторожно продвигаюсь к главному. – Приехали сегодня посмотреть, а потом уж и решать. Да?

– Да, но…

– Мы уже всё решили, Евгений Павлович. – Сияя глазами, за обоих ответила Валентина Геннадьевна.

– Уже и дом себе подобрали. Нам Митронов Василий Кузьмич показал.

– И дом?!

– Да! Там и сарай есть и двор большой, и речка не далеко.

– Это хорошо. Это здорово! – Я ещё не верю упавшему на нас счастью, переспрашиваю. – И вы, правда-правда решили? Не передумаете?

– Что вы, нет! Ребята-то здесь, смотрите, какие хорошие. Просто талант все. Мы уже и спектакль один с ними решили подготовить. Выбрали. Пробуем вот… – похвастала режиссёр. – К ноябрьским праздникам и покажем. Да, ребята?

– Да! Покажем. Конечно…

– Только там некому роль играть генерала. Вот! – С высокой обидой в голосе заявил Тонька. – Они меня назначили. А я таким быть не хочу. Да и маленький я для генерала.

– Как некому? А что там такое? – с интересом спрашиваю. Надо Тоньку поддержать, помочь парню.

– Никто не хочет, Евгений Павлович, – многозначительно кивнула Валентина Георгиевна. – Там образ не очень приятный, скорее отрицательный.

– Ну и что? – непонятно от чего настаиваю я. Настаиваю, а сам удивляюсь, чего это я полез в психологию работы над ролью. Я ведь никогда… – Я слышал, у нас все сейчас профессиональные актёры в стране с удовольствием играют такие роли. Говорят, отрицательные роли даже интереснее играть, чем положительные… Или нет?