Терри Пратчетт. Жизнь со сносками. Официальная биография

⁵ Когда я познакомился с Терри, дни его славы в настольном футболе давно миновали. Но, очевидно, не стоит недооценивать его любовь к этой игре. В 1975‐м, в рецензии для газеты Bath and West Evening Chronicle на книгу Сида Уодделла и Джона Мида «Барная лига» (The Indoor League) Терри отмечает, что в этот сборник игр для пабов входят «две моих любимых – бильярд и настольный футбол, и немало шиллингов было на них потрачено, прежде чем я прибыл в сей безбожный край боулинга».

⁶ Если точнее, модель, в которой есть только Солнце, Земля и Луна без остальной Солнечной системы, называется не оррерий, а теллурий. Уверен, Терри хотел бы, чтобы я это упомянул.

⁷ Снова Дэйв достанет свой псевдорегентский костюм из нафталина на свою свадьбу в 1975 году, хотя в тот раз Терри откажется его в этом поддержать. Лин помнит, что его костюм показывался на протяжении семидесятых в редких случаях, когда требовалось одеваться формально. «Я надену костюм разве что на встречу с Богом» – такой была мантра Терри что тогда, что потом.

⁸ Параллельно почти в то же время в культуре: Рэй О’Салливан идет по дорожке к особняку в Уэнтуорте, принадлежащему Гордону Миллсу – менеджеру Тома Джонса и Энгельберта Хампердинка, – звонит в дверь и говорит что-то в духе: «Ничего, если зайду и сыграю кое-что свое?» Миллс, как ни странно, приглашает незнакомца, слушает, как тот выдает на хозяйском пианино Alone Again, Naturally, и следующий десяток лет они гребут деньги лопатой. Терри для того же самого, конечно, даже имя менять не придется.

⁹ В дальнейшем некоторые историки заявляли, что Лидделл Харт, скончавшийся в январе 1970 года, переоценивал свое влияние в этой сфере.

¹⁰ Терри имел в виду автобиографию «Мальчик: Рассказы о детстве» (Boy: Tales of Childhood) Роальда Даля, вышедшую через пятнадцать лет после их встречи, в 1984 году.

¹¹Нельзя не сказать также о характере «Хейнкеля Трояна» и о том, что два его самых заметных появления в британском кино были в комедиях: «Все в порядке, Джек» (I’m All Right, Jack, 1959) и «Синее убийство в Сент-Триниан» (Blue Murder at St Trinian’s, 1957). В общем, далеко не «Мини Купер».

7. Летающие чайники, заиндевевшие бороды и торт с кристаллами сахара среди ковров

Вечер пятницы в Часовне, и я уже собираюсь отчаливать домой на выходные, когда меня подзывает к своему столу Терри.

– Роб, мы можем поговорить?

Это только начало моей работы у Терри – я еще свыкаюсь с обязанностями, для меня все в новинку. Да и Терри еще свыкается с тем, что теперь у него появился подчиненный.

Некоторое время я стою и жду. Терри как будто с головой погрузился в какое-то дело. Кажется, ожидание длится несколько минут. Наконец он откидывается на спинку кресла и очень задумчиво смотрит вдаль.

Молчание продолжается.

– Все хорошо, Терри? – спрашиваю я.

Его задумчивое выражение не меняется – как и направление взгляда. Время идет. Наконец он слабо качает головой и смотрит на меня.

– Нет-нет-нет – не хочу портить тебе выходные. Разберемся в понедельник.

– Но если что-то надо… – говорю я.

– Нет-нет, – говорит Терри. – До понедельника.

Я выхожу к машине крайне озадаченный – и немало встревоженный. Я что-то не так сделал? Где-то напортачил? Что-нибудь не туда положил или случайно выбросил? В чем мое преступление? Может, я не проявил должного уважения к Пэтчу – кабинетному коту, также известному как «отдел кадров»? Или, сам того не заметив, переехал утром одну из черепашек? Что, черт возьми, я сделал?

За выходные уровень моей тревоги нисколько не снижается. Ни о чем другом думать не получается. Я перебираю все, что сделал за неделю, ищу, в чем мог оплошать. И, что бы это ни было, как оно скажется на моей работе, которую я, кстати, полюбил и очень не хочу терять? Так я мучаюсь всю субботу и воскресенье. К понедельнику уже места себе не нахожу от волнения.

Когда я вхожу в Часовню, Терри сидит за столом.

– Доброе утро, – говорит он спокойным и совершенно обычным тоном.

Я иду на кухню и ставлю чайник. От Терри – ничего, работает себе дальше. Ставлю ему на стол чашку чая. Благодарит, не отрываясь от дел. Сажусь со второй чашкой за свой стол и нервно жду. Все еще ничего.

Наконец я не выдерживаю.

– Терри, ты сказал, что хотел о чем-то поговорить.

Он поднимает удивленный взгляд.

– Правда?

– В пятницу, – напоминаю я. – Вроде о чем-то важном.

Терри берет чашку и откидывается на спинку кресла. Копается в памяти, медленно качая головой. Ничего не вспоминается.

– Нет… нет… Не припомню.

И вдруг – резко:

– Ах да! Эрик Прайс!

Эрик Прайс? Вот теперь я окончательно запутался.

– Эрик Прайс, – повторяет Терри. – Ну конечно! Я забыл! «Поговорим в понедельник». Эрик Прайс провернул это со мной в мою первую неделю в Western Daily Press в Бристоле. Я все выходные трясся, а оказалось, зря. Вот засранец!

Кажется, меня разыграли. А еще кажется, что Терри об этом розыгрыше забыл. Значит, возможно, меня разыграли дважды. Так это устроено? Или это полрозыгрыша? Сам не знаю.

Терри, впрочем, сидит довольный.