test

Сир Джастин смотрел на это, и наконец, стряхнув оцепенение, повернулся к капитану.

- Поднять якорь, - приказал он. – Тут что-то нечисто.

- Что за?.. – Капитан все не мог оторвать взгляда от гавани. – М’лорд, вы считаете, это…

Сир Джастин сгреб его за воротник.

- А ты считаешь, они просто так бегут отсюда? Дурак! Здесь что-то происходит, это был сигнал тревоги, и через несколько минут у выхода начнется давка. Шевелись!

Морякам не потребовалось повторять дважды. Они засуетились, кто у кабестана, кто у снастей, поспешно повернули галею по ветру и опустили весла, чтобы добавить хода. Арья не знала, стоит бояться или нет, но когда она заглянула за борт, то обнаружила, что вода поднимается все выше. В ночном воздухе стало совершенно тихо, словно все затаили дыхание. С корабля были видны острова Браавоса, плавающие в густом дыму, но далеко позади вздымалось нечто огромное, призрачное. И тут раздался рев.

Корабль на всех парусах несся к ногам Титана. Жители Браавоса, словно обезумев, прыгали в лодки. Некоторые суда еле держались на воде, перегруженные вещами и людьми. Рог Титана гудел не переставая. Арья, всхлипывая, закрыла уши руками.

Волны колотили в корму, сбивая корабль с курса. Как сир Джастин и предсказывал, у выхода из лагуны столпилось множество суденышек, пытающихся спастись, и галея потопила несколько лодок, подмяв их под киль. Арья старалась не слышать криков и треска ломающегося дерева. Она вцепилась в мачту, пытаясь вспомнить все, что только можно, лишь бы не бояться…

…волчица бежала рядом с большим черным зеленоглазым самцом. Холмы были белыми, небо – черным, а твари позади них – мертвыми, пахнущими гнилью, воняющими белой неживой плотью. Упыри вышли на охоту, все ближе к человечьему логову у подножия холма. До нее эхом донеслась человеческая речь, это воспоминание девочки, не волчицы…

Белая Гавань. Это Белая гавань. Дом, это дом. Волчица – это она, ее воспоминания. Она бежит куда глаза глядят, далеко-далеко…

…Арья потеряла равновесие и упала на палубу. Что-то врезалось в корабль сзади. Она поднялась на четвереньки, разумом все еще оставаясь в теле волчицы, и вгляделась в…

Огни Браавоса начали гаснуть. Один за другим, они исчезали в сокрушительной тьме. Это хорошо, мелькнула шальная мысль, кошмар закончился, ночь на исходе, храмы уже не горят, все в порядке. Арья надеялась, надеялась изо всех сил. А потом она увидела, как нечто ужасное вздымается все выше и выше, и поняла, гораздо более остро, чем во время разговора с Летней Девой, что все ее надежды – ложь.

Вода с каждой минутой поднималась все выше. Еще немного – и галея не сможет пройти под Титаном. Арья услышала скрежет мачты по камню и проклятия людей Баратеона, которые гребли во всю мочь; те, до кого уже дошло, что происходит, молились. Рев становился все громче и громче, раздаваясь из самой глубины океана. Над темным городом поднялся гребень волны, а потом с грохотом рухнул вниз. Городу, расположенному на островах, практически по пояс в воде, была предрешена подобная участь, но не сейчас, не так скоро. Волна поднималась все выше и выше. Выше, чем замок, выше, чем башня. Море разверзло свою рокочущую темную соленую утробу, и толща воды обрушилась на Браавос.

«Когда-нибудь люди сложат песню о затонувшем граде Браавосе, - подумала Арья. Как ни странно, ее мысли текли ясно и плавно. – О его красоте, о бретерах, каналах и куртизанках. О его шелках, тайнах и лабиринтах. О его гавани, актерах, купцах, может быть, даже о его тавернах, воришках, кошках и торговцах устрицами. О его храмах, о Железном Банке и о Безликих. О том, какой это был великий город, прежде чем навсегда погрузился на дно морское и превратился в воспоминание, в историю».

Галея со скрипом раскачивалась из стороны в сторону в кромешной тьме, где-то совсем рядом с каменными ногами Титана. Волна все поднималась, сбрасывая вниз шапки кипящей пены. Она уже поглотила половину города и продвигалась все дальше, затопляя и поглощая все на своем пути, - безумное и величественное зрелище. Соленые брызги разбивались о панцирь Титана, взлетая на двести, триста футов над водой. Защитник Браавоса стал его тюремщиком и палачом – лодки, которым не удалось выйти в открытое море, затянуло в пенистый водоворот. Одни говорят, что мир погибнет в огне. Другие – во льду. Но никто не предполагал, что все будет так.

Арья вжалась лицом в доски палубы и стала молиться.

То, что случилось потом, нельзя было назвать иначе как полным безумием. Галею швыряло туда-сюда, словно игрушечный кораблик, унесенный течением. Океан обрушивал на них одну волну за другой. Канаты растрепались, рангоуты разлетелись в щепки, паруса пропитались солью. Вверх-вниз, туда-сюда, вперед, вперед, вперед, во тьме, вопя от ужаса.

Они тонут. Арья не знала, кто они, те браавосийцы, которых она никогда не встречала, хотя Кэт, Слепая Бет и Лианна, наверное, многих знали. Тормо Фрегар получил то, чего хотел. Браавос стал второй Валирией, а конец света уже почти наступил.