test

Как и прежде, ответом ему было лишь эхо, но на этот раз Джейме показалось, - нет, он был уверен, - что где-то неподалеку раздался слабый голос. Он никогда в жизни не чувствовал ничего подобного – ему не приказывали, не разрешали, да он и сам себе не позволял поддаться чувствам, - но теперь ему стало понятно непреодолимое, всепоглощающее стремление Серсеи защищать своих детей, их общих детей, пусть ее методы и приводили к обратному. Здесь его сын, его потерявшийся сын, и в этот миг Джейме Ланнистер был готов сразиться хоть с самим Неведомым, чтобы защитить Томмена.

Задыхаясь, он бросился бежать. Каждый шаг причинял такую боль, будто Лим и сир Роберт втыкали в него клинки, но в первый раз за всю свою жалкую жизнь Джейме старался и страдал ради достойного дела. Наконец луч фонаря выхватил в конце прохода маленькую, скорченную, дрожащую фигурку, прикрывшую руками глаза от света. Мальчик узнал Джейме, Джейме узнал его – и в следующий миг они обняли друг друга.

- Сир дядя! – всхлипывая, воскликнул Томмен. Весь дрожа, он обхватил Джейме обеими руками и разрыдался. Его горячие слезы обжигали шею Джейме. – Сир дядя! Я… я… я так испугался, так испугался…

Джейме обнял мальчика, не в силах вымолвить ни слова. Он чувствовал, как его почерневшее, исковерканное сердце трепещет в израненной груди, словно монета, которая крутится на столе и вот-вот упадет на пол. Джейме неловко гладил спутанные золотые кудряшки Томмена и что-то бессвязно бормотал, надеясь, что ему удастся успокоиться настолько, чтобы разговаривать. К счастью, он догадался взять с собой еды и воды. Джейме перенес юного короля на более или менее ровный участок земли. Ему потребовалось некоторое время, чтобы убедить Томмена разжать руки, но тот так и остался сидеть у Джейме на коленях. Чувствуя тепло тесно прижатого к нему маленького тельца, Джейме накормил и напоил мальчика. Ему не хотелось знать, сколько времени Томмен провел здесь один, страдая от голода и жажды. Король явно был голоден – он что было сил вгрызся в кусок хлеба, запихивая его в рот обеими руками.

- Дядя Джейме, – наконец тревожно спросил Томмен, – а где матушка?

У Джейме екнуло сердце.

- А ты не знаешь?

- Нет. – Томмен покачал головой. – Она привела меня сюда, мы были здесь вместе. Она сказала, что мы пойдем в Бобровый Утес, там мы будем в безопасности. А потом она услышала, как кто-то идет, и убежала. Она так и не вернулась.

Бобровый Утес, неужели? По правде говоря, Джейме не ожидал от Серсеи столь разумного плана. Правда, она упустила одну маленькую деталь – в Западных землях их сразу же опознают, а многие западные лорды из-за беззаконной казни Вестерлингов восстали против дома Ланнистеров и принесли присягу самозванцу. Эти казни будут преследовать нас снова и снова. Внутри Джейме все горело от мысли, что он не смог это предотвратить. И все из-за Братства и фарса, который они назвали судом. Конечно, нельзя винить леди Бессердечную за ее ненависть, но все же…

Впрочем, на это нет времени. Джейме обдумал слова Томмена, и они пробрали его до глубины души. О Серсее можно говорить много плохого, но чтобы она добровольно бросила собственного сына, должно произойти что-то чрезвычайное и ужасное. Томмен сказал, она услышала, как кто-то идет… может быть, это Тиреллы? Конечно, дикое предположение, но если это правда… в неуравновешенном душевном состоянии, охваченная жаждой мести, она способна на что угодно. Если это Маргери и кто там еще с ней… да уж, если Серсея наткнулась на нее, если…

Интересно, знает ли Серсея об известии, пришедшем из Дорна, про которое Квиберн и сир Роберт допрашивали леди Ним? Неужели Мирцелла погибла? Из-за всей этой безумной круговерти у Джейме не было времени подумать об этом, но если Серсея узнает… она точно лишится остатков разума. Даже если она и не знает, Серсея бросила Томмена, и это ясно говорит о том, что она вконец обезумела. Где бы она ни была, что бы ни делала, она представляет угрозу для всей Королевской Гавани и, возможно, для всего Вестероса. Джейме вспомнил загадочное предостережение Вариса, и у него внутри все перевернулось. И почему, скажите мне, это гораздо более тяжкое преступление, чем позволить тысячам невинных людей страдать и умирать в попытке избежать неизбежного? Или будет лучше, если зеленое чудовище снова вырвется на свободу?.. Дикий огонь, милорд. Я достаточно ясно выразился?

И вновь он не смог подобрать подходящего проклятия, чтобы облегчить душу. Джейме ломал голову, что же теперь делать. Если он вернется с Томменом наверх, то потеряет драгоценное время, а при дворе не осталось ни одного человека, которому можно доверять; Томмен станет заложником Тиреллов, Веры или еще кого-нибудь. Если они с Томменом останутся здесь, то мальчик вынужден будет страдать от лишений и опасностей подземного мира, а он уже начал кашлять и шмыгать носом; так он совсем разболеется. А если уж Серсея обнаружит, что он охраняет Томмена… она ведь убеждена, что он задумал убить их сына…

- Сир дядя? – Томмен подергал Джейме за рукав. – Прошу, скажите, куда мы теперь пойдем?