Тестостерон: гормон, который разделяет и властвует

Теоретически репродуктивный успех мужчины ограничен только числом доступных ему мимолетных связей – и его собственной выносливостью. Но данные наблюдений свидетельствуют, что в большинстве сообществ охотников-собирателей самые успешные мужчины имеют лишь около 25 детей (количество, почти достижимое для исключительно плодовитых женщин){357}. Приз за выдающиеся достижения в деле отцовства достается Чингисхану, жившему в XIII в. основателю и правителю Монгольской империи, у которого, вероятно, были сотни детей, что намного превосходит любые женские возможности{358}. Сыновья Чингисхана унаследовали его склонность к многочисленным половым связям, так что примерно каждый двухсотый человек из всех ныне живущих является потомком Первого великого хана{359}. В современных обществах достичь такой исключительной мужской плодовитости гораздо труднее, но все же не совсем невозможно. Недавно в Анголе скончался мужчина по прозвищу Большой Папа, оставивший после себя 156 выживших детей и 250 внуков{360}.

Большинство мужчин далеко не так плодовиты, как Большой Папа и Чингисхан. Как обычно, половые различия – на этот раз в том, что касается репродуктивного успеха, – наиболее ярки в крайних проявлениях. У мужчин, в отличие от благородных оленей, обычно не бывает гаремов. Одна из причин, в силу которых олень может позволить себе гарем, состоит в том, что его отпрыски способны выжить без него. Подобно многим травоядным животным, которым грозит опасность стать чьим-то обедом в том случае, если они не смогут убежать, новорожденные оленята поднимаются на ноги и начинают ходить уже через несколько часов после рождения. На другом конце спектра – птенцы певчей овсянки, которые рождаются совершенно беспомощными и полностью зависят от заботы обоих родителей. Они слепы, не умеют летать и нуждаются в тепле материнского тела. Без отцовской заботы у них гораздо меньше шансов выжить. Если папаша не хочет, чтобы его гены исчезли вместе с ним, он должен быть рядом. Отсюда понятно, почему парные отношения в течение одного или нескольких сезонов – и даже на протяжении всей жизни – являются предпочтительным способом размножения примерно у 90 % видов птиц.

Человеческие младенцы представляют собой нечто среднее: они способны видеть и поддерживать температурный баланс, но около года не могут передвигаться на двух ногах; еще больше времени им требуется на то, чтобы научиться находить себе пропитание. Они, конечно, могут выжить без отца, но во многих современных обществах и на протяжении всей эволюционной истории нашего вида шансы человеческого ребенка на выживание гораздо выше, если отец остается рядом и помогает матери{361}.

Женщина, живущая в сообществе охотников-собирателей, не может рассчитывать на доставку из супермаркетов Whole Foods, чтобы получить калории, необходимые для выкармливания младенца и ухода за ним. Максимальная периодичность, с которой она может рожать, – примерно 1 ребенок каждые 3 года, что составляет в среднем 8 детей за репродуктивный период продолжительностью 25 лет, если только она не родит двойню или тройню. Для женщины, ведущей типичный для наших предков образ жизни, выбор одного качественного высокостатусного партнера, готового инвестировать в нее и ее детей больше ресурсов, обычно был лучшим с точки зрения репродуктивного успеха вариантом, чем увеличение числа сексуальных партнеров{362}. Если отец может помогать матери поддерживать здоровье, снижать уровень стресса и потреблять больше калорий, у ее потомства будет больше шансов на выживание. А если у нее будет оставаться больше энергии для воспроизводства, это к тому же может сократить время между родами, что позволит ей в течение жизни произвести на свет больше детей. Другие члены семьи тоже могут оказывать содействие, но именно муж способен лучше всего помочь матери сохранить отличное репродуктивное здоровье. Неудивительно, что женщины, как правило, предпочитают партнеров, которые не просто имеют высокий социальный статус, но и демонстрируют готовность вкладывать средства в них и в их детей{363}. Мужчинам, которые не проявляют таких качеств и просто хотят развлечься, может быть труднее найти здоровых, плодовитых партнерш, потому что женщины осуществляют свой выбор, исходя из соображений репродуктивного успеха.

Для большинства мужчин оставаться рядом с супругой и детьми, вероятно, является менее рискованной и более выгодной репродуктивной стратегией, чем конкурировать на открытом рынке за новых партнерш. Если рассмотреть все человеческие общества, надежной информацией о которых мы располагаем, можно сделать вывод, что моногамное партнерство – наиболее типичная форма брачного союза. Но вместе с тем мужчины, как правило, получают бо́льшую, чем женщины, репродуктивную выгоду от увеличения числа партнеров, так что полигиния (многоженство) встречается гораздо чаще, чем полиандрия (многомужество){364}.