Читаем Thank God It's Christmas (СИ) полностью

Он не помнил, как добрался до университета. Не помнил, как вошел внутрь, как снова стаскивал чертов шарф, как его перехватил Том, как затащил его куда-то. Очнулся только когда его встряхнули так сильно, что чуть не оторвалась голова.


- Что такое? – бормотал Том, глядя обеспокоенно. – Что с тобой? Билл, не молчи.


Его прорвало. Слезы полились рекой. Он часто всхлипывал, цеплялся за Тома, словно боясь, что тот оттолкнет и уйдет, и говорил, говорил, говорил:


- Я все для него делал, понимаешь, все, а он меня как обосравшегося щенка… ненужного, как вещь какую-то, даже не спросил, как я жить-то без него буду, - бормотал Каулитц. – Кинул под самое Рождество, знал, что так больнее будет, что я сдохну один от сраного одиночества, знал, что он – моя жизнь, черт, что у меня даже и нет никого, чтобы вместе Рождество встретить, что я нафиг никому не нужен, кроме него. А я и сам это знал, но совершенно наплевать было, понимаешь? Наплевать, мне и самому никто не нужен был. И вот, он свалил, и я один, сам с собой, и я понятия не имею, что бы со мной было, если бы не ты. И это вообще какой-то тихий ужас все, я думал, что забыл про него, вчера же так хорошо все было, а сегодня вот опять, представляешь?


Том прижал его к себе крепко, и Билл еще что-то долго бормотал, сам особо не понимая, что несет, но слова постепенно превратились во всхлипывания, и он стоял, уткнувшись в теплую мягкую толстовку Тома, а тот гладил его по волосам, ничего не говоря.


- Извини, - наконец отстранился Билл, более или менее успокоившись. – Я не должен был. Дерьмо. Где мы?


- В туалете. Он не работает, - улыбнулся Трюмпер. – Тебе легче?


- Да, спасибо, - сконфуженно ответил Билл. – Извини, ладно?


Он не стал дожидаться ответа Трюмпера и выскользнул из туалета. Было жутко неудобно за то, что он устроил только что. Билл никогда не позволял себе такого поведения, считая, что со своими трудностями каждый может и должен справляться самостоятельно. Том должен был презирать его после такой выходки. Сам он точно презирал бы. Чертов Боб! Чертов парень, похожий на Боба! Чертово Рождество! Вся его жизнь катилась под откос, все его принципы понемногу рушились, оставляя внутри пустоту.


Билл не заметил, как прошла пара. Очнулся, когда кто-то из однокурсников похлопал его по спине, выходя.


Том сидел на лавке в холле и сосредоточенно читал что-то с экрана ноутбука. Не показывать, что смущен. Не показывать. Сесть рядом и непринужденно…


- Что делаешь? – задал Билл вопрос, не успев мысленно проговорить предложение.


- Доклад задали, после Рождества надо принести. Терпеть не могу откладывать дела в долгий ящик.


- Это правильно, - кивнул Билл, чувствуя себя глупо.- Слушай, за то, что было утром…


- Забей, - прервал его Том. – Лучше помоги с докладом, ты же у нас отличник вроде. Материал-то я нашел, но вредная старуха сказала написать все своими словами. А с этим у меня проблема. Я совершенно не творческий человек.


Билл молча взял ноутбук, пробежался взглядом по тексту. Материал был написан очень просто, так что переиначить его было делом получаса.


- Здесь слишком шумно, - пробормотал он. – Поедем ко мне?


Билл сам не понял, как вопрос сорвался с губ. Вообще-то он собирался предложить пойти в кафе, где не так много народу, но что сказано – то сказано. Он выжидающе уставился на Тома, который будто что-то рассчитывал мысленно.


- Да, конечно, - наконец согласился парень, поднимаясь. – За твою доброту я накормлю тебя обедом! Ты хоть продукты закупил или в твоем холодильнике все еще шаром покати?


- Шаром покати, - смущенно ответил Каулитц. – Я это… Иногда забываю поесть.


- Я заметил, - окинул его неодобрительным взглядом Том. – Ладно, пойдем. Так и быть, поработаю еще и закупщиком еды.


На улице было пасмурно. Билл поежился и подумал о том, что, хоть снега и нет, нужно все-таки перелезть в зимнее пальто. До его дома ехали молча, и Каулитц был благодарен Тому за то, что тот не начинает душеспасительных бесед о том, что Боб – козел, а Биллу надо про него забыть.


В магазине Том сам выбирал продукты, придирчиво оглядывал упаковки, изучал срок годности. Билл даже развеселился про себя: никогда бы не подумал, что раззява Трюмпер такой дотошный.


В этот раз никакого дискомфорта от нахождения Тома в своей квартире Билл не чувствовал. Скорее наоборот, помещение словно стало чуть светлее и теплее, как только Трюмпер зашел. Он и в самом деле был ярким пятном тут, очень уместным и даже, наверное, нужным сейчас.


- Так, я готовлю обед, а ты занимаешься моим докладом, как и договаривались, - деловито проговорил Том, раскладывая продукты. – Имей в виду, мне нужен добротный доклад!


- А мне – добротный обед, - рассмеялся Билл, падая за стол и открывая ноутбук. – Так что все зависит от твоих умений кулинара!


- Тогда мне нечего бояться, - горделиво выпятил грудь Трюмпер.


- Главное, чтобы мне было нечего бояться, - пробормотал Билл. – А то сейчас как навертишь чего-нибудь эдакого…


Перейти на страницу:

Похожие книги

Смерть сердца
Смерть сердца

«Смерть сердца» – история юной любви и предательства невинности – самая известная книга Элизабет Боуэн. Осиротевшая шестнадцатилетняя Порция, приехав в Лондон, оказывается в странном мире невысказанных слов, ускользающих взглядов, в атмосфере одновременно утонченно-элегантной и смертельно душной. Воплощение невинности, Порция невольно становится той силой, которой суждено процарапать лакированную поверхность идеальной светской жизни, показать, что под сияющим фасадом скрываются обычные люди, тоскующие и слабые. Элизабет Боуэн, классик британской литературы, участница знаменитого литературного кружка «Блумсбери», ближайшая подруга Вирджинии Вулф, стала связующим звеном между модернизмом начала века и психологической изощренностью второй его половины. В ее книгах острое чувство юмора соединяется с погружением в глубины человеческих мотивов и желаний. Роман «Смерть сердца» входит в список 100 самых важных британских романов в истории английской литературы.

Элизабет Боуэн

Классическая проза ХX века / Прочее / Зарубежная классика
О медленности
О медленности

Рассуждения о неуклонно растущем темпе современной жизни давно стали общим местом в художественной и гуманитарной мысли. В ответ на это всеобщее ускорение возникла концепция «медленности», то есть искусственного замедления жизни – в том числе средствами визуального искусства. В своей книге Лутц Кёпник осмысляет это явление и анализирует художественные практики, которые имеют дело «с расширенной структурой времени и со стратегиями сомнения, отсрочки и промедления, позволяющими замедлить темп и ощутить неоднородное, многоликое течение настоящего». Среди них – кино Питера Уира и Вернера Херцога, фотографии Вилли Доэрти и Хироюки Масуямы, медиаобъекты Олафура Элиассона и Джанет Кардифф. Автор уверен, что за этими опытами стоит вовсе не ностальгия по идиллическому прошлому, а стремление проникнуть в суть настоящего и задуматься о природе времени. Лутц Кёпник – профессор Университета Вандербильта, специалист по визуальному искусству и интеллектуальной истории.

Лутц Кёпник

Кино / Прочее / Культура и искусство
Ставок больше нет
Ставок больше нет

Роман-пьеса «Ставок больше нет» был написан Сартром еще в 1943 году, но опубликован только по окончании войны, в 1947 году.В длинной очереди в кабинет, где решаются в загробном мире посмертные судьбы, сталкиваются двое: прекрасная женщина, отравленная мужем ради наследства, и молодой революционер, застреленный предателем. Сталкиваются, начинают говорить, чтобы избавиться от скуки ожидания, и… успевают полюбить друг друга настолько сильно, что неожиданно получают второй шанс на возвращение в мир живых, ведь в бумаги «небесной бюрократии» вкралась ошибка – эти двое, предназначенные друг для друга, так и не встретились при жизни.Но есть условие – за одни лишь сутки влюбленные должны найти друг друга на земле, иначе они вернутся в загробный мир уже навеки…

Жан-Поль Сартр

Классическая проза ХX века / Прочее / Зарубежная классика