The Company I Keep

Выразительный бренд требовал особых условий продаж. Чтобы отличить Clinique от бренда Estée Lauder, мы спроектировали отдельные прилавки, полностью белые с серебристыми вкраплениями. Мы установили блестящие серебристые "диагностические" лампы - на самом деле это были лампы архитекторов, - чтобы обеспечить сфокусированный яркий свет для более тщательного изучения кожи клиентов. Свежие папоротники добавляли естественной зелени. (Это было за десять лет до того, как в моду вошли "папоротниковые бары" в стиле яппи).

Мы долго ломали голову над униформой, по которой наших экспертов красоты можно было бы сразу узнать как людей из Clinique. В один из дней ко мне пришла Кэрол Буланже, наш адвокат. Кэрол очень стильно одевалась, и в тот день на ней было белое платье - очень простое, но очень шикарное.

"Кэрол, - воскликнула я, - ваше платье - как раз то, что я ищу!" Я объяснил, почему, и она пошла в ванную и выдала платье. Я быстро отправила его Кэрол Филлипс с запиской: "Вот оно!", а Кэрол Буланже занялась со мной, надев халат, который мы откопали.

Когда моя мама позже увидела ее в этом платье, она пошутила: "Ты врач? Если нет, то почему на тебе докторский халат?".

Мы все смеялись, но в этом и был смысл. Одетые в белые лабораторные халаты с серебряными пуговицами, эксперты по красоте излучали правильное сочетание научного авторитета и стиля.

 

ДЛЯ ЭТОГО И НУЖНЫ ДРУЗЬЯ.

Мы спешили подготовить все к запуску в сентябре 1968 года, когда в начале лета один из наших менеджеров позвонил и сообщил, что закупщик косметики в Marshall Field в Чикаго упомянул о возможных проблемах: похоже, кто-то еще уже использует название "Clinique".

Разумеется, мы провели тщательную проверку названия, чтобы убедиться, что никто другой его не использует. Проверка показала, что все в порядке, и мы незамедлительно зарегистрировали название "Clinique". Поэтому, когда до меня дошли слухи о том, что это название принадлежит кому-то другому, я сказал: "Это просто невозможно".

К сожалению, это оказалось возможным. Оказалось, что у косметической компании Jacquete есть продукт под названием Astringent Clinique. Не Clinique, а Astringent Clinique. Наши специалисты по товарным знакам не заметили этого, потому что искали по буквам "С", но не по буквам "А".

На дворе стоял июль, а запуск был назначен на сентябрь. Упаковка была уже запущена. Мы не могли изменить курс сейчас. Я позвонил нашему адвокату по товарным знакам и сказал: "Clinique - это наше имя. Мы его купили". Он ответил: "Леонард, вот в чем дело. Вы, наверное, сможете запустить ее, но если они когда-нибудь подадут на вас в суд, то в конце концов выиграют".

Все резко остановилось. Мы не могли запустить Clinique, зная, что какой-то другой продукт может иметь похожее название и подвергнуть нас риску. Что же нам оставалось делать?

По случайному совпадению мой друг-адвокат Эрик Джавитс позвонил мне по поручению одного из своих клиентов. История была запутанной, но суть ее сводилась к следующему: Клиент Эрика, Эд Даун-младший, владел журналом Cat Fancy, который принадлежал косметической компании Jacquete, в ассортименте которой был тот самый продукт, из-за названия которого и возникли все проблемы. Jacquete не подала заявку на торговую марку на это название, но, поскольку они установили факт его использования в прошлом, они могли подать на нас в суд, если бы мы рекламировали нашу продукцию под названием Clinique.

Однако там, где есть личные связи, всегда есть надежда. Эрик познакомил меня с Эдом Дауном, и мы сели за стол переговоров. Я понятия не имел, каким может быть потенциал Clinique, и не блефовал, когда сказал Эду, что на тот момент у нас действительно не было денег. В итоге мы сошлись на 100 000 долларов, которые должны были выплачиваться пятью ежегодными платежами по 20 000 долларов. Возможно, сегодня это не кажется большой суммой, но в то время для нас это была огромная сумма. Мы пожали друг другу руки, а потом, когда переговоры закончились, Эд сказал: "Хорошо. Давайте все вместе пойдем пообедаем и отпразднуем". Так мы и поступили. Эд угостил нас с Эриком очень приятным обедом, и впоследствии Эд стал нашим хорошим другом. (Эд также был коллекционером современного американского искусства, и когда я хотел собрать деньги на покупку "Трех флагов" Джаспера Джонса для музея Уитни, Эд был достаточно любезен, чтобы сделать значительное пожертвование).

Однако на этом наши проблемы с товарными знаками не закончились. Усвоив урок о правах США, мы углубились в изучение международных прав и обнаружили швейцарскую компанию с похожим названием. Поскольку в моей голове постоянно крутились мысли о глобальных возможностях для наших брендов, я понял, что мы должны прояснить этот вопрос.